- Что сказать, глупая ты девчонка? – злиться он и хватает меня за плечи.
- Отпусти! – кричу я и он резко отстраняется.
- Тимофей – я делаю глубокий вдох – я беременна.
Глаза мужчины расширяются, и, кажется, сейчас просто выпадут.
- Что? – переспрашивает он.
- Я беременна! – кричу я в истерике – Я ношу твоего ребенка, будь ты не ладен!- срываюсь я и бью его ладонью в грудь. Он хватает меня за руку и дергает.
- Успокойся! – орет он.
Я вырываю руку и пячусь назад.
- Успокойся? Ты мне это говоришь – сквозь слезы выкрикиваю слова.
- Тома! – вдруг кричит Тим, а я не понимаю, что происходит. Чувствую только, что, сделав шаг назад, нога не находит опоры и я будто лечу.
Врачи обступили девушку, лежащую на полу, у края ступенек. Голова неестественно закинута, покоится виском на последней ступеньке. Рядом сидит мужчина в белом халате с обезумевшим взглядом.
Эпилог
Полуголые деревья навевали тоску. Ветер расшатывал их ветви, играя, в только ему понятную игру. Вверху светило яркое солнце. В двух шагах от свежей могилы стоял взрослый мужчина с белыми розами в руках. Его пальто легко развивалось на ветру. Он что-то вспоминал и улыбался этим воспоминаниям. Потом, кажется, он вернулся в реальность. Черты лица погрубели, осунулись, на переносице хмуро собралась морщинка. Он тяжело вздохнул, присел у могилы, положил цветы. Аккуратно, слегка касаясь, он погладил холм земли. В этом движении было столько нежности, что казалось, он гладил что-то совершенно другое: нежное, юное, женское тело с новой, сразу угасшей, жизнью внутри. Пальцы его подрагивали и по щеке скатилась скупая мужская слеза. Он поднялся, бросил взгляд на изображение молодой девчонки и тихо произнес:
- Ты – моя худшая ошибка.
Конец