Он торжественно кивнул.
— Или просто ужин. Может быть даже на обед.
Отец похлопал его по плечу.
— Ну, всегда есть завтрак, сынок, — Уайетт с любопытством посмотрел на него, и папа добавил: — Самый важный приём пищи за день.
Пока мы смеялись над шуткой моего отца, дверь открылась, и в фургон вошёл Эзра Батист. Он моргнул, глядя на нас пятерых, сгрудившихся в помещении, и оглянулся на дверь, словно подумывал сбежать.
— Привет.
Быстрее всех пришёл в себя Уайетт.
— Привет, босс.
Эзра уставился на Уайетта.
— А кто сейчас на кухне?
— Киллиан прощается, — объяснил Уайетт. — Это было слишком эмоционально для меня. Все эти слёзы и прочее, — он посмотрел на меня. — От Киллиана.
Никто не поверил ему.
Дверь открылась в пятый раз, и когда Джо протиснулась внутрь, я поняла, что что-то происходит.
— Ладно, что происходит? — потом, поняв, что веду себя грубо, я улыбнулась Джо. — Привет, Джо. Добро пожаловать.
Она улыбнулась мне в ответ и велела Эзре отойти.
— Привет, Вера, дорогая.
Я не могла сдержаться и спросила её:
— Что вы здесь делаете?
Она протянула руки.
— Я хотела посмотреть из-за чего весь этот сыр-бор. Вы так много говорили о фургоне, что я просто захотела увидеть его своими глазами.
— Ладно, что-то происходит, — глядя по очереди на каждого из моих гостей, я ждала, что кто-нибудь сознается.
Они просто улыбались мне, как придурки.
Дверь открылась, и наконец вошёл Киллиан. Очевидно, это было его рук дело, но я не знала почему. Может быть, это был просто ласковый жест, потому что он знал, как много значит для меня "Гурманка"? Я всю неделю доставала его своими драматическими слезами и сомнениями.
"Гурманка" стала для меня всем, когда я нуждалась в ней, но теперь пришло время гоняться за тем, чего я действительно хотела.
Фудтрак исцелил меня. И познакомил меня с мужчиной, которого я очень сильно полюбила. И за это я всегда и вовеки веков буду ему благодарна.
Но я также не могла дождаться и посмотреть, что ещё я могу сделать.
Киллиан предупредил Эзру о своём уходе уже на следующий день после того, как я согласилась открыть с ним ресторан. Он также порекомендовал Уайетта на своё пост. Эзра, конечно же, был в ярости. И он имел на это полное право, поскольку ему ещё предстояло найти главного повара в "Бьянку". В конечном счете, Киллиан убедил его, что это к лучшему или, по крайней мере, что они всё ещё должны оставаться друзьями, несмотря на то, что Киллиан бросил его.
Однако мы все были немного удивлены, когда Эзра согласился дать Уайетту шанс взять всё шефство на себя. Как-никак это показывало, насколько Эзра доверял Киллиану. Даже если Уайетт ещё не до конца проявил себя. Киллиан провёл последние два месяца, обучая Уайетта всем навыкам шеф-повара. Вчера был последний официальный рабочий день Киллиана в "Лилу, и сегодня он должен подбить все концы и попрощаться.
Завтра мы официально станем самозанятыми.
Это было потрясающе.
И пугало до чёртиков!
Киллиан протиснулся сквозь море неожиданных гостей и встал рядом со мной посреди всех остальных. Как только он вошёл в дверь, наши взгляды встретились. Я смотрела, как он двигается, читая волнение и беспокойство на его лице, и потянулась к нему, как только он оказался рядом.
Боже, я любила этого мужчину.
— Привет.
Он наклонился и оставил быстрый поцелуй на моих губах.
— Привет.
— Ты пригласил очень много людей в очень маленькое помещение, — сказала я ему.
— Откуда ты знаешь, что я их пригласил?
Я посмотрела на наших друзей.
— Потому что было бы странно, если бы они просто взяли и сами появились тут.
Он улыбнулся мне, его зелёные глаза горели огнём и любовью. Он поднял одну из моих картонных коробок. Интересно, подумала я, когда это он успел принести её, ведь я убрала лишнее оборудование две недели назад?
— Я тебе кое-что приготовил.
Я уставилась на закрытую коробку в его руке. Свет отражался от блестящего картона.
— Ты мне что-то приготовил?
Он пожал плечами, одно его плечо поднялось и опустилось с небрежной лёгкостью.
— Что-то вроде последнего ура на кухне "Лилу".
Дрожь предвкушения пронеслась по позвоночнику.
— Спасибо.
Он протянул мне коробку, чтобы я взяла её.
— Но мне нужен твой совет.
Я взглядом скользнула к Молли, но она не выдала ничего, кроме огромной, глупой улыбки.
— Насчёт чего?
Он наклонился вперёд, и наши лбы почти соприкоснулись.
— Вкуса.
Дрожащими руками я взяла у него коробку. Мой разум, казалось, не мог связно мыслить. Какая-то часть моего мозга подозревала, что происходит, но в основном я была ошеломлена возбуждением и надеждой.