— Сладкое вранье для влюбленной девчонки. Ты мыслишь не обьективно. Да что ты в нем нашла вообще? Он же амброман!
— Этими словами вы ставите на нем клеймо, не давая шанса на исправление и не принимая любых его попыток что-либо изменить. А он уже давно не такой! — мисс Сапсан спешно покинула комнату, от злости сильно хлопнув дверью, и устремилась к себе. Она не хотела выслушивать субъективное мнение, основанное на личной неприязни, и позволила себе повиноваться порыву чувств, окончив разговор довольно грубо.
Как бы Алма не была обижена словами Баленсьяги, она таки задумалась о их с Шэроном связи. Нет, мысль о том, что мужчина использует ее только для удовлетверения потребностей, она отвергла сразу. В его словах, взлядах было столько нежности, столько заботы в каждом действии. Да и слишком сильно Алма любила Шэрона, что бы так о нем думать. Но ее действительно кое-что беспокоило. И этим кое-чем было будущее их отношений. Представить что будет завтра, послезавтра, на следующей неделе, через месяц Алма могла, даже планировала что-то. А дальнейшее развитие событий оставалось туманным, имбрина не представляла что будет потом. Переезд к Джейку успростил, в некотором роде, ситуацию — из-за вынужденного раставания женщина получила время для раздумий, но гениальная мысль в голову так и не пришла. Вариант, в котором они с Шэроном жили бы вместе она даже не рассматривала. Страшно представить, какой скандал вызвала бы такая мысль, озвуч она ее при сестрах-имбринах. И сам Шэрон, захочет ли он совместной жизни с ее ответственностью и проблемами?
Оставалось искать другое решение, которое не заставит жертвовать самыми важными вещами в ее жизни, какими бы, или кем бы, они не были. За такими мыслями Алма и не заметила как очутилась в своей спальне. Может быть, мисс Сапсан еще долго бы гадала как поступить и что делать, если бы не одно невероятно важное и очень неожиданное событие в ее жизни, которое само расставило все на свои места.
***
Неделю спустя во Флориду прилетела мисс Ворона. Ранее она была занята и не смогла повидаться с подругой в ее визит в Акр, но сейчас решила это исправить.
— Здравствуй, дорогая. — Кэсси оделась и поспешила обнять Алму. — Как дела? Как жизнь? Кстати, — она посмотрела свою и ее одежду, — у тебя прекрасный стиль. Такой строгий, но в тоже время очень элегантный. Сама мисс Королек позавидовать может.
Женщины сели на постель мисс Сапсан и продолжили разговор.
— Спасибо, — с улыбкой произнесла Алма. — Жизнь нормально, идет своим чередом. Даже немного не привычно, что время не стоит на месте и каждый день — новый. Дети в восторге.
— Это замечательно. Баленсьяга предлагает и мне переселится в новый Дом и я уже начала подыскивать место.
— Рада за тебя. Какое время предпочтешь? Мне помнится, в доме оставились дети из начала прошлого века.
— Да. Четверо малышей и семь подростков. Я как раз подумывала взять над ними опеку.
— Уверена, вам понравится жизнь вне петли. Это прекрасно, — Алма улыбнулась, но Кассандре эта улыбка показалась не настоящей. Что-то было не так. — Что скажешь на счет чая? Я нашла удивительный индийский сорт, ты обязана его попробовать.
— Хорошо, угости меня.
Кэсси встала с кровати, Алма сделала тоже самое, но слишком резко, от чего у нее закружилась голова и она была вынуждена опуститься обратно. С минуту женщина глубоко и часто дышала, пытаясь прийти в себя. Это уже случалось, но хоть в первый, хоть в пятый раз оно пугало Алму одинаково сильно. Мисс Сапсан взяла руку Кассандры и попыталась встать, но тут же была возвращена на место.
— Ты никуда не пойдешь.
— Уже все нормально, — попыталась убедить ее Алма, натянуто улыбнувшись, но Кассандра ей не поверила.
— Я вижу как оно нормально. Рассказывай, что случилось? — сдавшись под натиском подруги, Алма тяжело вздохнула, но таки начала говорить о том, что произошло два дня назад.
Этим утром ее организм снова отказался от пищи, напрочь отбивая аппетит тошнотой. Подобное продолжалось уже вторую неделю и весьма беспокоило мисс Сапсан. Сегодня она решила проверить одну версию. Версию, в которую совершенно не верила и которую очень боялась.
Алма положила тест на край раковины и прикрыла глаза. Пять минут, необходимые для получения результата, тянулись невыносимо долго. Ей все время казалось, что кто-нибудь из детей сейчас обязательно забежит в ванную и спросит что случилось. Если честно, она сама хотела бы знать ответ на этот вопрос, а подсознательно надеялась, что ничего не случилось. Дыхание женщины стало тяжелым, ее пальцы нервно перебирали край блузки, как же она хотела, чтобы это все было безобосновательной выдумкой. Абсурдной идеей, которая почему-то пришла ей в голову. Взгляд на часы, прошло уже шесть минут, на тест, злосчастную полоску бумаги, и… Контрольная зона отображала две красные полоски — ответ на все вопросы имбрины.
Ноги перестали держать Алму, она медленно опустилась на бортик ванны. Недомогание последних недель стало понятным, тошнота, слабость, раздражительность, которой удивлялась даже сама имбрина, частые смены настроения — это все обьяснялось ее положением. Оно было неожиданным, мягко говоря, а точнее — полным шоком. Этого же просто не могло быть… Или могло? Семь недель назад в Эденсоре она очень бездумно отдалась плотским утехам с Шэроном и теперь надо платить за свое легкомыслие. Именно свое, потому что не стоило ожидать, что мужчина, выросший в ХIХ веке и проживший около ста лет в петле, позаботится о контрацепции.
Ее рука легла на низ живота, туда, где уже несколько недель жил малыш. Алма очень хотела бы назвать его плодом любви, но после разговора с мисс Королек ее не отпускали сомнения, а сейчас они росли с каждой минутой. Действительно ли было, или есть, это прекрасное чувство? Тогда, в начале их отношений, она ответила на ухаживания Шэрона, воспринимая это как временное развлечение. И сама не заметила как влюбилась в этого немного грубоватого, на первый взгляд, но в действительности нежного и надежного человека. Да, внешне Шэрон оставался все тем же — мрачным и неотесанным лодочником, но Алма знала, что лишь маска. Маска, за которой он привык прятаться столько лет. Чем чаще и ближе становилось их общение, тем больше открывала для себя истинную его сущность. Или она все это себе придумала, одурманенная чувствами?
Женщина была готова почти ко всему в своей жизни. Казалось, после плена тварей ничто не может испугать ее сильнее и заставить не спать ночами от переживаний, но она была неправа. Она была не готова к беременности. Привыкнуть к новому положению никак не удавалось. Мысль о том, что под сердцем она носит нового человека не укладывалась в голове, а неизбежность объяснений перед сестрами-имбринами нагоняли на женщину ужас. В первые дни Алма задумывалась об аборте, но почти сразу поняла, что не сможет убить собственное дитя.
Кассандра выдохнула, секрет подруги сбил ее с толку. О романе Алмы она догадывалась, пусть та и шифровалась, но такие последствия отношений даже представить себе не могла. Кэсс помолчала с минуту, обдумывая услышанное и осторожно спросила.
— И… И что ты собираешься делать?
— Я не знаю, — со слезами в голосе сказала Алма, она уже задавала себе этот вопрос, но ответ так и не нашла. Все было слишком сложно. — Мисс Королек раньше меня упадет в обморок, если узнает об этом.
— Но ведь через пару месяцев узнают все.
— Может быть за это время я что-нибудь придумаю, — кажется, Алма была близка к отчаянью. — Я не хотела, что бы все зашло так далеко. Я просто любила.
— Кстати, еще один вопрос — кто счастливый отец? Он в курсе? — Кассандра тут же пожалела, что эти слова сорвались с ее языка. От них Алма помрачнела и отвела взгляд. Ее настроение мгновенно поменялось, а голос стал холодным.
— Не важно кто он и нет, не в курсе.
— А может все-таки стоит его обрадовать? Да и перед Советом Имбрин вы будете выглядеть убедительнее. — Кэсс говорила спокойно. — Тебе ведь придется…