Лила
Три года спустя
Я постукивала ногой по асфальту, ожидая появления Мэддокса. Я отправила Райли сообщение, сообщив ей, что опаздываю на ужин. Сегодня вечером она готовила свои печально известные равиоли. Мы праздновали, так как она закончила свою диссертацию прошлой ночью. В настоящее время мы прошли половину второго семестра третьего года обучения в Гарварде.
Пока меня приняли в Гарвард на химический факультет, Райли изучала социологию. Она планировала поступать в аспирантуру по уголовному праву.
Колтон специализировался на статистике, а Мэддокс изучал бизнес, хотя он хотел продолжить футбольную карьеру. Он получил степень в области бизнеса в Гарварде только для того, чтобы успокоить своих родителей, хотя, по его словам, ему это нравилось. В конце концов, футбол был тем, к чему принадлежало его сердце, и он чертовски хорош в этом.
Я до сих пор не могла поверить, что прошло три с половиной года с того дня в кофейне — дня, когда я пролила кофе со льдом на Мэддокса, а остальное стало историей. Я попыталась вспомнить момент, когда я ненавидела его, но, хотя мы были врагами в течение короткого периода времени, я никогда не ненавидела его по-настоящему. Конечно, я презирала его высокомерие и придурковатость, но это была не ненависть.
Может быть, поэтому нам было так легко превратиться из врагов в друзей, а затем в лучших друзей.
Такой странный поворот судьбы — с того дня и до сегодняшнего дня, почти четыре года спустя.
Меня шлепнули по заднице, и я закатила глаза, прекрасно понимая, кто это был.
— Ты должен перестать трогать мою задницу, Коултер, — предупредила я.
Он усмехнулся и обошел меня, показывая свое великолепное «я».
Многое изменилось за три года. Мэддокс, например, стал больше. В старшей школе он уже был мускулистым благодаря игре в футбол и тренировкам, но теперь у него появились дополнительные мышцы. Его плечи были на полразмера больше, чем раньше, и теперь вдвое больше моих. Его бицепсы набухли, руки наполнились венами и мышцами. Он заправил черную рубашку, которая была на нем, ткань туго обтягивала его широкую грудь. Раньше у него было шесть кубиков, а теперь восемь. Его пресс был твердым и порезанным. Мои пальцы зудели от воспоминаний о прикосновении к ним. Я бессчетное количество раз видела его без рубашки и видела, как он превратился из семнадцатилетнего Мэддокса в двадцатилетнего.
А я? Я была все та же. Тот же рост, тот же вес — все еще карлик по сравнению с Мэддоксом, и он с большим удовольствием напоминал мне об этом каждый раз, когда поднимал меня руками и ставил туда, куда хотел.
Его голубые глаза блестели на солнце. Он оглядел меня сверху вниз, его взгляд дольше задерживался на моих голых ногах. На мне были джинсовые шорты с бахромой на концах, черная рубашка с длинными рукавами, коричневая кожаная куртка поверх нее и ботильоны. Был март, и погода была немного жарче, чем обычно. К нашему удивлению, весна в этом году пришла рано.
— Мои глаза здесь, Мэддокс, — поддразнила я.
Он нахмурился, и я подавила улыбку. Я сунула руку в сумку и вытащила его зарядку для телефона.
— Ну вот. Спасибо, что разрешил мне ее использовать.
Я протянула ему зарядное устройство и махнула рукой, чтобы он уходил.
— Увидимся вечером. Ты опоздаешь на следующую лекцию. Идти!
— Я всегда приду к тебе на помощь. — Он цокнул с легкой ухмылкой. Мэддокс отсалютовал мне пальцем и начал отступать. — Всегда к вашим услугам!
— Мне не нужен рыцарь, — сказала я достаточно громко, чтобы он услышал в нескольких футах от меня.
— Я знаю, что не нужен. Ты не та девица в беде, которую мне нужно спасти.
Мое сердце согрелось, а губы скривились в улыбке.
— Ты прав. Думаю, я больше похожа на дракона, а?
— Милый и сексуальный дракон, — крикнул он.
Мэддокс побежал через открытое поле к своему зданию. Поскольку наши программы сильно различались, его классы находились на противоположной стороне кампуса, а мои — на этой.
Он исчез вдалеке, и я зашагала к нашему многоквартирному дому, который находился всего в десяти минутах ходьбы через кампус.
Я поднялась на лифте в нашу квартиру, которая находилась на третьем этаже. Я нашла Колтона у двери с девушкой на руках. Они целовались и, судя по всему, собирались трахаться в коридоре.
Я прочистила горло, и он оторвался от цыпочки, прикрыв глаза.
— Как дела, Лила?
Мои глаза сузились, глядя на девушку рядом с ним. Ее кожа цвета мокко блестела от пота, и она покраснела. Похоже, они явно уже трахались по дороге сюда.
— Ты придешь на ужин или…? — Я спросила.
Он слегка пожал мне плечами, его взгляд переместился на квартиру рядом с ним.
— Она меня не пригласила.
Я поморщилась и смущенно улыбнулась ему. Отношения между Колтоном и Райли были напряженными — ну, напряженные — это мягко сказано в их «отношениях» или в чем бы они ни были.
Проще говоря, они… ненавидели друг друга.
Но эта история была для другого раза.
Я открыла дверь в свою квартиру, которую я делила с Райли, которая также оказалась рядом с квартирой Мэддокса и Колтона; мы были соседями.
— Дееетка, это ты? — позвала Райли.
Челюсть Колтона сжалась от ее голоса, и он схватил цыпочку, затащив ее в свою квартиру. Дверь с грохотом захлопнулась за ним.
— Это я, — сказала я, входя внутрь.
Она стояла ко мне спиной и стояла перед печкой, напевая себе под нос песенку. На ней были спортивные штаны и рубашка, светлые волосы собраны в небрежный пучок. Райли бросила на меня взгляд через плечо.
— Ты принесла чесночные палочки, которые я просила?
Я подняла руку, показывая ей сумку с продуктами, которую держала.
— Ага. Здесь хорошо пахнет.
Она поднесла шпатель к губам и подула на него.
— Хочешь попробовать? — нахально спросила она.
Я кивнула, и она протянула мне ложку. Насыщенность соуса поразила все мои вкусовые рецепторы, и я застонала.
— Вкусно!
Мы расставили тарелки, и она поставила на стол бутылку вина.
— Будем только мы? Мэддокс придет? — спросила Райли, садясь за наш маленький обеденный стол напротив меня.
Я покачала головой, накладывая себе на тарелку несколько равиоли.
— Нет, он пропустил свою лекцию сегодня утром, так что сегодня он посещает более позднее занятие. Не слишком ли рано для вина? Еще нет и шести.
Ее губы скривились.
— Лила, всегда время для вина, и мы сегодня празднуем.
Райли любила выпить, особенно вино и маргариту. В последнее время она помешалась на красном вине. Это был ее фаворит, а теперь и мой фаворит. Мы были лучшими по какой-то причине, верно?
Райли проглотила кусок своего обеда, а затем вопросительно посмотрела на меня.
— Как дела с Лэндоном?
Мое сердце замерло. Лэндон, мой парень пять недель.
— Хорошо, — сказала я, передвигая кусок равиоли по тарелке.
Райли вздохнула, осторожно кладя ложку на тарелку, прежде чем смерить меня взглядом.
— Лила, не надо мне этого дерьма.
Я прожевала кусочек равиоли, прежде чем проглотить его с красным вином. Я выпила половину своего стакана, прежде чем грохнуть его обратно на стол.
— Он не отвечает на мое сообщение.
Райли выругалась.
— Ты звонила ему?
— Я не в таком отчаянии, — отрезала я.
— Лила, — вздохнула она. Я отказывалась смотреть на нее, потому что не хотела видеть сочувствие на ее лице.
Лэндон преследовал меня три месяца, прежде чем я наконец сдалась. Он был хорошим парнем: умным и милым. Поначалу я отказывалась уступать ему, так как думала, что я для него отскок. Лэндон расстался со своей давней подружкой за четыре месяца до того, как обратил внимание на меня. Но он ухаживал за мной, цветы и все такое, и он отличался от других парней.
Мэддокс был одержим идеей разлучить нас, потому что считал, что Лэндон никуда не годится.
Но опять же, это было его оправданием для каждого парня, с которым я встречалась на протяжении многих лет.