Друзья как-то оба замолчали, вспоминая прошлое. Ант же, под частое потрескивание дров в очаге, заснул до самого утра…
**** «Один, один... Как меня слышно? Один, один...» Снова туман, снова эта странная, гладкая стена и зелёный раструб. Ант тихо, почти шёпотом, ответил:
— «Я здесь».
— «Здравствуй снова. Как себя чувствуешь?»— голос не на шутку обрадовался.
— «Всё так же. Руки и ноги не чувствую, только шеей крутить могу.»
— «Послушай, малыш. Это ненадолго. Так получилось, что мы с тобой теперь крепко-накрепко связаны, как ниточка с иголочкой.»
— «Я не понимаю. А кто Вы?»
Голос ненадолго замолк.
— «Ты где, Голос?», — Анту вдруг стало страшно. Туман вокруг стал немного плотнее, казалось — он протягивает свои щупальца к мальчику, старается ухватить его за ворот.
— «Я здесь. Меня зовут Антон. Я, так уж получилось, внутри тебя. Но ты меня не бойся, я тебе никакого вреда не причиню. А может быть, и польза из нашего сотрудничества выйдет».
Ант хотел заплакать, но вдруг понял, что во сне это не получается. Он снова позвал:
— «Голос, ты где?».
Ответа мальчик уже не услышал — его снова выдернуло из сна.
На это раз, он почувствовал запах дыма. Угольки из камина падали на его подстилку, и она начала тлеть — именно этот запах и выдернул Анта из сна. Он в испуге громко начала звать на помочь, и тут же услышал топот ног — это дядин слуга Аррасак затоптал огоньки. Он подмигнул мальчику и приложил палец к губам — «тихо, не шуми».
Гу и его друг Кнос спали прямо за столом, причём гигант положил под голову жирный свиной окорок, а дядюшка обнял бутыль с вином и бурно храпел, роняя крошки из бороды на столешницу.
Аррасак вздохнул, убрал в сторону объедки и блюдо, засунул тюфяк под голову Гу. Тот замычал что-то и всхрапнул так, что гигант на мгновение проснулся, схватил топор, огляделся... Но, не найдя врагов, завалился спать уже прямо на лавку, на которой сидел.
Слуга принёс второй тюфяк, с усилием приподнял голову Кноса и засунул её на солому. Тот благодарно проворчал что-то, уронил окончательно окорок, но топор из рук так и не выпустил.
На улице, между тем, уже было совсем тихо. Занимался весенний рассвет. Аррасак вышел во двор, где вповалку у потухших костров спали караванщики и егеря. Одинокий воин на башне приветственно махнул копьём, и Ант увидел, что Аррасак махнул ему в ответ. Затем слуга огляделся, деловито поправил пояс с коротким боевым топором, и направился к лошадям — пора было готовиться к отъезду.
И в этот миг кто-то затарабанил в ворота.
— Откройте, откройте мне!
Застучало, заскрипело сталью, воины повскакивали на ноги и с мечами наголо бросились на стены. Кнос и барон Гу, вдвоем, не разбирая дороги, рванулись к выходу из дома и, застряв в двери, вынесли её напрочь вместе с косяком:
— Имперцы! Имперцы! К бою!
Суета продолжалась ещё недолго, пока барон не воскликнул, показывая на часового на башне:
— Он говорит, что всего один путник у дверей!
Разом наступила тишина. «Барсы», настороженно переглядываясь, убирали мечи. Караванщики, толком не проснувшись, снова попрятались под телеги. Кнос, малость сконфузившись, поправил перевязь, и не спеша, с достоинством, поднялся на надвратную башенку:
— Кто там?
— Это я, Торнгвин гра-Уллиен, из Льера! С приказом из Метрополии!
Кнос сплюнул:
— Приказывать имперцы пусть своим баранам будут. Здесь северные Баронства, свободные пока ещё земли!… Ладно, откройте ворота. Впустите его.
Маг, верхом на лошадке, весь усыпанный снегом и инеем, синий от холода и ужаса, заехал на двор. Он свалился на землю, неловко покинув седло. Чихнув, предъявил было командиру крепости свиток, но барон Гу приобнял незадачливого медика:
— Да свой он, свой человек! Это тот самый маг, который жизнь Анту спас. Я ж рассказывал, Кнос!
— Да? Правда? — Кнос почесал давно немытую голову, — А я и не помню… Эх, вино проклятое, наверное, тавернщик разбавил. Вернусь в Льер, лицо ему испорчу!
— У меня приказ, — стуча зубами от холода, прошептал Торнг, — «Сопроводить со всей возможной поспешностью юного новика Анта Саларского и его дядю барона Гу Саларского до ворот столичной Академии».
— Пойдём к огню, дружище… Эй, Аррасак! Готовь завтрак, и побольше тёплого вина нам!