Изображение на большом экране планшета изменилось.
— Год назад она была сформирована, и 11 мая 146-го года лайнер «Андромеда» с 1254-мя пассажирами-колонистами на борту отправился в точку назначения. В планах экспедиции было совершить исследовательский десант на самом крупном материке планеты, вот здесь, — Хорхе Себастьян Вилла, безопасник, показал на планшете очертания материка, и точку, горящую на востоке, — в районе большой степной зоны, которая показалась зондам наиболее приспособленной для жизни.
Безопасник отпил воды из стакана и продолжил:
— Однако, после успешного прохождения прокола континуума, корабль не вышел на связь. После трёх недель ожидания, мы отправили ещё один автоматический зонд. Он также пропал.
Я перевёл взгляд на генерала:
— Разрешите? А с чем связано 3-х недельное ожидание сеанса связи?
Безопасник замялся, посмотрел на Москвина. Тот разрешающе кивнул, и Вилла продолжил:
— Вот в чём дело, Антон… Дело в том, что эта экспедиция была, скажем так... необычная. Впервые был объединён статус исследовательской экспедиции 2-го типа со стандартным колониальным статусом. То есть, среди колонистов на планету улетели около сотни учёных: астробиологи, ксеносоциологи, ксенологи и контактёры.
Я, офигев, откинулся на спинку кресла:
— Вы что, послали колонистов на планету, населённую другой расой, без предварительного контакта, без соглашения о праве на поселение? И кто такой умный выискался?
Безопасник зашипел:
— Это вопрос уровня правительства Межзвёздной Федерации! И это был приказ, решение, которое не нам с вами обсуждать!
Генерал кивнул:
— Ну да, обсуждать не нам. Зато разгребать лопатой последствия подобного рода приказов — предстоит именно нам, АстроСпасу. Давайте вернёмся к теме.
Капитан-лейтенант продолжил:
— С того момента было принято решение о постановке в сфере 3-х парсек от системы PG-328 бесполётной зоны, наложен запрет на какие-либо исследования или операции без разрешения СКАБа. Силами Специального Комитета АстроБезопасности, была подготовлена спасательная экспедиция: ударный корвет «Трафальгар» со взводом штурмовой пехоты был отправлен к планете полгода назад. Несмотря на детальное исследование предыдущих ситуаций, тот отряд также был потерян — на связь после выхода к системе он не вышел, вернулся только контрольный вымпел.
Каплей повернул следующий экран и зачитал:
— «На расстоянии 45330 км от поверхности планеты, предполагаемая геосинхронная орбита, полностью утеряна связь с корветом. Последний сеанс связи показал отклонения в параметрах пространственно-временного континуума, потеря связи была практически мгновенной и неожиданной со стороны экипажа. Визуально удалось обнаружить неуправляемый (баллистический) вход «Трафальгара» в атмосферу с потерей визуального контакта на высоте в 122 километров от предполагаемой поверхности океана планеты.»…
На следующем экране я увидел хорошо известный мне поисково-спасательный бот «Крузенштерн». На этом корабле наш отряд АстроСпаса несколько раз ходил в спасательные рейсы.
— Вторая спасательная экспедиция готовилась уже с привлечением группы АстроСпаса. Группа отправилась к системе PG-328 два месяца назад. В этот раз, командование отправило только посадочную капсулу с отделением астродесантников — к сожалению, на высоте около 45000 километров связь с капсулой прервалась, но телеметрия, отправляемая с помощью лазерного передатчика работала до высоты примерно 6000 км над уровнем океана, и мы зафиксировали причину потери связи с предыдущими экспедициями.
Москвин встал, жестом попросил выключить экран и неторопливо раскурил сигару. Безопасник поморщился, но промолчал. Генерал прошёлся несколько раз от иллюминатора к двери кают-компании, и остановился напротив меня:
— Информация, которую я собираюсь довести до твоего сведения, не должна ни при каких обстоятельствах стать достоянием общественности, Антон. Это вопрос не просто престижа — это вопрос государственной безопасности.
— Где расписаться кровью?
— Пошути мне ещё, — пробормотал генерал, — Экипаж «Крузенштерна» обнаружил, что внутри планеты существует гравитационная аномалия типа чёрной дыры, но горизонт её действия находится почему-то на небольшом удалении от поверхности планеты. Это объясняет парадокс — почему первые исследовательские зонды не обнаружили аномалию и смогли нормально работать на высотах в несколько сот километров? Да потому, что их оборудование было включено именно на этой высоте, а автоматический исследовательский корабль находился на очень высокой и удалённой орбите. А вот стоило уже крупному кораблю с работающей электроникой и энергоустановкой попасть на более низкую орбиту — как оборудование сходило с ума, отказывали датчики, локальный континуум искажался настолько, что не проходили через него никакие осмысленные сигналы от терпящих бедствие кораблей. Временная аномалия — это вам не шутки!