— Ой, Марта, более чем, — Ксюша подхватила меня под локоток и увлекла в сторону лифта. — За рюмкой чая всё расскажу. Самой не терпится поделиться.
— Вот только не надо грязных подробностей! — Мы уже зашли в лифт. — Я девушка одинокая, мне завидно станет.
Ксюша рассмеялась громко и весело.
— Ничего, мы среди Федькиных друзей тебе кого-нибудь подыщем. Тебе какого, постарше? Помоложе? Судя по бывшим, то глаз у тебя стоит на брюнетов? Потолще? Посуше? Опиши свои требования, мы кого-нибудь сосватаем, — Ксюша буквально бурлила энергией и энтузиазмом, как на буксире вытаскивая меня из парадной по направлению к магазину.
— А откуда у Фёдора такой выбор? — мне удалось вклиниться в монолог подруги, пока она переводила дух.
— Так у него в качалку одни мужики и ходят, — как само собой разумеющееся заявила Ксю.
— Какую качалку?
— Марта, да ты вообще, как я погляжу, своими соседями не интересуешься? Ко мне на стрижку не набиваешься, про тренажёрный зал соседа не в курсе. Совсем не живёшь ты интересами двора!
— Совсем не живу. Не до того мне.
— А вот и зря! Интересные, а иногда и полезные личности проживают по соседству с тобой. Зал «Эверест» знаешь в десятом доме?
Я кивнула. Ещё б не знать. Я как-то грешным делом туда забрела. Через месяц после ухода Игната. Не просто так, конечно, а с целью на мужиков посмотреть в их естественной, так сказать, среде обитания. Меня, правда, тут же лихо администратор завернул и направил в студию через дорогу на пилатес или фитнес. Об этом я и поведала Ксюше.
— Конечно! Знаешь, сколько там шляется таких желающих на мужиков поглазеть. И не только поглазеть. Кто и полапать, пощупать приходит, протестировать. Вот админ всем и даёт от ворот поворот. Мужики же в зал приходят отдохнуть, потрепаться, покачаться. Им там бабы без надобности.
— А я думала, что они туда покрасоваться приходят.
— Если покрасоваться, то это в «Хаус» или «Олимп». В своем зале Федя понторезов не держит.
— Так «Эверест» — зал Фёдора?
— Ну я же так и сказала.
— Откуда ты всё знаешь? — Мы уже добежали до магазина и теперь стояли перед витриной с тортами.
Ксюша хохотнула и, оторвавшись от разглядывания кондитерского изобилия, пояснила:
— Так у нас же не первый день противостояние с Федькой-то. С ремонта ещё. Он как начал перфоратором стену долбить, а я ему мозг клевать, с тех пор мы и в контрах.
— Что-то вчера это не было похоже контры, — я посмотрела на раскрасневшуюся соседку, которая попыталась скрыть румянец за коробкой с «Прагой».
— Мы достигли взаимопонимания во время мирных переговоров. Вот этот берём, — заявила Ксюша, схватив коробку с самым большим тортом, и потащила меня на кассу. — Значит, ты на страничке зала прошвырнись по фоткам, по альбомам с соревнований. Если кто приглянется, запоминай. Парочку подбери, а лучше три-четыре кандидатуры. Мы у Феди потом спросим, как кто по части знакомств.
— Да пошлёт нас твой Федя, — мне эта идея сразу показалась дурной, а при детальном обсуждении так и вовсе бредовой.
— Я его поманю ватрушками «Утренняя заря» и пообещаю кастрюлю голубцов. Вообще, это мои проблемы, как со своим мужиком договориться. Ты, главное, материал отсмотри!
Ксюша так легко и уверенно оперировала словами «мой Федька», «свой мужик», что у меня заныло за грудиной. А в кармане завибрировал телефон.
Глеб звонил не первый раз за сегодняшний день. Отвечать при Ксюше было неудобно, но и сбрасывать — не вариант. Покосившись на соседку, которая в свою очередь с интересом поглядывала на меня, я всё-таки приняла вызов.
— Привет, — одно слово, а мне уже и улыбаться хочется.
— Привет.
— Ты сегодня была очень занята? Не отвечала.
Неприятно царапнуло по нервам. Игнат обожал наезжать на ровном месте, допытываться, где была, с кем, почему не отвечала. Я уже приготовилась оправдываться по старой памяти, когда Глеб произнёс:
— Я уже начал переживать, вдруг что-то случилось. И вообще сто раз пожалел, что оставил тебя одну. Надо было к себе везти.
— Да? — глуповатое и бессмысленное вырвалось у меня.
Ксюша распахнула передо мной дверь и втолкнула в парадную.