Нет бы просто подойти и сказать: "Я иду с вами". Однако именно такой поступок казался Никите слишком сложным, почти неосуществимым в данный момент.
А Сергей с Оксаной просто шли по заснеженным улицам и болтали.
- Почему тебе было не пригласить Женю на танец самому? - с укоризной спросила Оксана, когда они с Серёгой остановились у её подъезда. - Неужели было проще уступить этому красавчику, а самому пойти бухать с Терентьевым?
Щёки Никиты, стоявшего за углом дома, вспыхнули от обиды и досады. Вот, значит, какого она мнения о нём?!
- Так я не умею танцевать, вообще, - растерянно оправдывался Сергей. - Я раньше всегда стеснялся приглашать на дискотеках девчонок, потому что был меньше всех ростом. Да так и не привык танцевать, хоть сейчас я и одного роста с Женей.
- Учиться надо, Колокольцев! - назидательно ответила Оксана и протянула руки к Сергею. - Ну-ка иди сюда. Ну?! Что встал? Иди сюда, говорю, не съем я тебя!
Сергей нерешительно подошёл почти вплотную к Оксане.
- Так. Одну руку в сторону, вторую мне на талию. Колокольцев, талия выше! Ты не оборзел?!
- Прости, - смешался Серёга. - Я не специально. Промахнулся.
Никита, продолжая стоять за углом дома, сжимал и разжимал кулаки. Ну, Серёга, погоди!
- Ча-ча раз, два, три... Ча-ча раз, два, три, - командовала Оксана, подталкивая Серёгу то в одну сторону, то в другую.
Они хохотали, как двое ненормальных. В конце концов, отец Оксаны вышел курить на лоджию и "тренировке" пришёл конец.
Сергей вздохнул с облегчением и смахнул пот со лба. Выпитое вино почти полностью выветрилось. Однако расслабляться было рано, потому что, едва он сделал несколько шагов, как дорогу ему преградила высокая тень. Серёга даже выругался от неожиданности. Ну и денёк!
Некоторое время Сергей и Никита шли молча.
- А ты почему следил-то? - не выдержал Колокольцев. - Как шпион. Не мог просто пойти с нами?
- Не мог. Мне нужно было выяснить, куда это вы пошли вдвоём.
- Погоди! - Сергей, удивлённый собственной догадливости, даже остановился. - Тебе что, Оксанка Рощина нравится?!
- Нравится, - буркнул Никита.
- Так какого .... ты тогда с Женькой весь вечер отжигал? Я-то ведь решил, что ты на неё нацелился!
- И сразу бухать с Терентьевым пошёл, да?
- А что я должен был думать? Я считал, что мы с тобой друзья...
- А я и сейчас так считаю. Когда Женя меня в третий раз пригласила, я решил, что домой свалю. С другой стороны, Серёга, если бы она танцевала не со мной, а с кем-то другим, это было бы хуже. Я-то ничего лишнего никогда бы себе не позволил. Я же знаю, что ты... того...
- Согласен, - подумав, кивнул Серёга, а потом тяжело вздохнул. - И почему мы не можем просто им сказать, а, Никитос?
- Потому что они могут нас послать. Кто их разберёт? Они загадочные какие-то обе. Слышал, как Оксанка по мне прошлась? "Этот красавчик"! Я чуть в снег не сел. Главное, за что?!Ты-то ладно, похоже с первого класса за Женькой бегаешь. А мне до сих пор вот так сильно, как Оксанка, ни одна из девочек не нравилась. Нравились, конечно, но не так.
Некоторое время парни шли молча.
- Я знаю, что нужно делать! - воскликнул вдруг Серёга и опять резко остановился.
- Что?
- Сейчас расскажу.
* * * * * * * *
... Преподаватель по литературе задала одиннадцатому "а" на каникулы самостоятельно найти и выучить наизусть стихотворение Твардовского. Но не любое стихотворение. Многие считают, что Твардовский писал только патриотические стихи, стихи о Великой Отечественной войне, а также о трудовом подвиге.
Ученики одиннадцатого "а" должны были найти и выучить стихи Твардовского о любви.
После зимних каникул Никита Красных и Серёга Колокольцев на уроке литературы первые подняли руки и по очереди рассказали одно и то же стихотворение.
Он рядом сидит,
он беседует с нею,
Свисает гармонь
на широком ремне.
А я на гармони
играть не умею.
Завидно, обидно,
невесело мне.
Он с нею танцует —
особенно как-то:
Рука на весу
и глаза в полусне.
А я в этом деле,
действительно, трактор, —
Тут даже и пробовать
нечего мне.
Куда мне девать
свои руки и ноги,
Кому рассказать
про обиду свою?
Пройдусь, постою,
закурю, одинокий,
Да снова пройдусь,
Да опять постою.
Добро бы я был
ни на что не умелый.
Добро бы какой
незадачливый я.
Но слава моя
до Москвы долетела.