― Там, ― только и смогла ответить Соня, указывая дрожащим пальцем в сторону другого конца аллеи. Юля проследила взглядом, куда показывала Панаева и тоже офигела: в конце аллеи маячил не кто иной, как Вадим Демчог, герой стольких сказаний и легенд Сони и Юли.
― У меня сейчас мозг взорвался и расплескался по парку! ― зашептала Соня Юле. ― Что делать будем?
― Не знаю, ― ответила Юля, не сводя глаз с Вадима. ― А что ты хочешь?
― Подойти к нему, прижать титьками к дереву и задышать! ― страстно проговорила Соня. ― От этого ни один мужик не устоит! ― И Соня, к ужасу и радости Юли, решительно направилась к ничего не подозревающему Вадиму. Юля заметила, что Соня вся выгнулась, как дворцовый мост в Питере, а из ноздрей, казалось, повалил дым.
«Бля, она же на это способна!» ― мелькнула у Юли мысль, и она галопом понеслась за подругой и нагнала её уже около последних лавочек. ― Соня, не надо! Не надо, глухня! Тебя же за изнасилование посадят!
― Не посадят! ― ответила Соня. ― Президент говорил, генофонд обогащать надо, я волю государеву исполняю! Пусти, смертная! ― крикнула Соня голосом Локи из фильма «Мстители», горячей фанаткой которого она когда-то была. Но Юля, хоть и была ниже и меньше Сони, сумела удержать девушку от поспешного решения, подсказанного, по всей видимости, сексуальным влечением ― мощной, непреодолимой силой.
― Соня, мать твою, ты ненормальная! ― злобно зашептала Юля Соне. Та, очевидно, её не слушала, потому что в поле её зрения находился Вадим, что всегда лишало девушку разума. ― Не надо бросаться и насиловать его прямо здесь, у всех на виду. Давай спокойно подойдём, попросим автограф, и так же спокойно уйдём.
― Нет, я не смогу уйти! ― ответила Соня, делая шаг в сторону Вадима. ― Юля! А давай пригласим его поужинать! ― родилась под влиянием момента в голове Панаевой гениальная мысль. ― Мне папа как раз золотую карточку дал. И тебе, кажется, машину оставили.
― Ой, Соня! Наделаем с тобой бед! Вот если завтра нас из обезьянника забирать будут, берегись! ― вздохнула Юля, сама, правда, сгорая от желания познакомится с Вадимом.
Крабьей походкой, прячась за деревьями и давясь истеричным смехом, девушки добрались до лавочки, на которой сидел Вадим и что-то читал.
― Здрасте, Вадим Викторович, ― заискивающе проговорила Соня, стреляя в Демчога своими карими глазками. Юля пристроилась позади неё, также окидывая Вадима оценивающими взглядами. ― Можно ваш автограф? ― Соня протянула звезде «Интернов» свою тетрадь с изображением египетской пирамиды и ручку.
― Здравствуйте, девушки, ― приветливо откликнулся Вадим, не замечая алчных взглядов. ― Вот, пожалуйста. ― Он передал Соне её тетрадь, которая незаметно отправилась к Юле на поцелуй. ― Что-нибудь ещё? ― Вадим явно был настроен на общение.
― Да нет, наверное, ― ответила Соня. ― Если только вы не хотите поужинать с нами в ресторане за счёт золотой карточки! ― выпалила она.
― Ну, что вы, дорогие мои! ― засмеялся Демчог, принимая всё за шутку. ― Как же я с вами поеду?
― На машине. BMV Х5, ― ответила Юля, неожиданно отрываясь от созерцания автографа и вступая в разговор. ― Правда, давайте. ― Она отстранила Соню, которая того и гляди, начинала уже капать слюной от вида Вадима. ― Только поужинать и всё! Вы же ужинаете со спонсорами и коллегами? Вот, мы такие же люди, ― повышая голос, дабы заглушить стоны Сони, продолжала увещевания Юля. ― Чего вам стоит? ― Она улыбнулась.
― Ну, дамы, раз вы так просите, ― сдался, наконец, Вадим, что вызвало беззвучную бурю эмоций у Сони и Юли. ― И как же вас зовут? ― спросил он, когда троица направилась к машине.
― Софья Панаева, - ответила Соня на автопилоте.
― Юлия Акулина. ― Юля соображала чуть больше, ведь она должна была сидеть за рулём. От этой необходимости её избавил Вадим. Он галантно подал руку сначала Юле, потом Соне и сам залез в машину. Юля расположилась на переднем сидении, а Соня в полном ахуе, на заднем. Машина тронулась с места, как и мозги девушек, и направилась в сторону ресторана.
Машина
Юля, Соня и Вадим Демчог приехали в ресторан в половине восьмого вечера. Они простояли около получаса в длинной московской пробке, из которой им удалось выбраться благодаря умению Вадима ездить по узким улочкам и дворам между домами. Когда они ехали по двору, то случайно напоролись подвеской на булыжник, отчего Юля взвыла и в страхе за машину, тихо матерясь, открыла на ходу дверь, чтобы посмотреть, цела ли подвеска. Вскоре они подъехали к переливающемуся огнями ресторану. Девушки и Демчог вышли из машины и направились внутрь. Выбрав подходящий столик в углу, компания присела за него, и к ним тут же подскочил официант, спросив, что они будут. Соня, протянув ему золотую карточку, заказала омаров и портвейн. Она уже немного отошла от случившегося и теперь хотела ещё больше «приободриться». Та же мысль пришла и Юле, которая заказала себе салатик и вино.
Они провели в ресторане около двух с половиной часов, а может и больше. Соня незаметно, в одиночку, выхлестала на эмоциях всю бутылку портвейна и впервые в жизни напилась до столбняка. Юля, всегда более осторожная и осмотрительная, пила небольшими порциями, но природная склонность к быстрому опьянению и высокий градус сменившего вино виски сделали своё дело. Но всё равно, Юля была трезвее Сони, которая уже начала прищуривать глазки, поглядывая на спину и руки сидевшего по правую руку от неё Демчога, который пил немного и маленькими порциями.
― Официант! ― позвала Соня в одиннадцать. ― Кальян, пожалуйста! И счёт!
Когда официант принёс счёт и кальян, Соня, не глядя, сунула ему карточку, которая, похоже, была вечной. Все трое встали из-за столика. Как-то незаметно Вадим переместился с края в центр и оказался между девушками. Такой компанией они прошли на стоянку, причём Соня только каким-то чудом держалась на ногах и не хваталась за Вадима. Они сели в машину, причём Соня с Демчогом поместились на заднее сидение, где Панаева успела за долю секунды развести кальян и, пока Юля искала в сумке ключи зажигания, сделала затяжку. Должно быть, именно в этот момент спали последние оковы с и так взбудораженной Сони. Когда машина тронулась с места, Соня, поставив на пол захваченную с собой из ресторана бутылку виски, придвинулась поближе к Вадиму и, не координируя свои движения, провела ладонью по его седым кудряшкам.
― Вадим Викторович, ― заговорила Соня, широко открыв глаза и тяжело и страстно дыша на Вадима. ― Вы такой классный! ― Она перешла на его шею и плечи, стягивая с офигевшего Демчога куртку. ― У вас такие сильные руки! ― выдохнула Панаева, держа Демчога за плечи и приблизив своё довольно симпатичное лицо к лицу Вадима и улыбаясь ему. ― И плечи! А спина ― сказка! ― Соня прижалась страстным поцелуем к губам Демчога, который, наконец, придя в себя, осознал, что происходит.
― Софья! ― Он отстранил от себя девушку, которая, ничуть не обидевшись, повалилась на сидение. ― Что вы делаете!?
― Целую вас! Знаете, сколько раз я делала это во сне! ― ответила ему Соня. ― Вы ― самый желанный для меня мужчина. И для Юли тоже! ― она вспомнила про подругу.
― Меня сюда, пожалуйста, не вмешивая! ― откликнулась с водительского сидения Юля.