Велиал словно цветок, «расцвёл» в комнате Таньки Кобылкиной. Он появился над лежащим телом и вскинул над ним руку. Кобылкина, зевая, поднялась на ноги и с удивлением уставилась на Велиала. Девушка была в полном сознании и не понимала, как незнакомец оказался в её комнате.
- Знаешь, Татьяна, - сказал рыжий парень, - Таким как ты, у нас в аду выделено особое место. Место, где муки много горче и острее, чем где-либо ещё. Уверен, что ты окажешься там.
- Ты кто такой? – грубо и испуганно спросила Татьяна.
- Я твоё последнее воспоминание.
- Что несёшь ты? – грубо ответила она и страх проходил, ведь это был всего лишь парень. Вот она кликнет маму или папу и конец ему.
- За то, что ты травила Каиру, понесёшь ты страшное наказание. Я с особым наслаждением измучаю твоё тело и душу.
- Пошёл вон, я сейчас закричу, и папа зайдёт и оторвёт тебе башку!
Велиал засмеялся.
- Папы-то, дома нет. Никого нет. Ты одна.
Кобылкину вдруг резанул страх. Она стала кричать и звать на помощь, но Велиал лишь рукой провёл, и комната Таньки погрузилась словно в пузырь. Её крики глохли, словно она была глубоко под землёй. Девочка-страус довольно быстро выдохлась и заплакала. Она поняла, что никто не придёт. Велиал поднял ладонь, на которой засветилась печать. Это была огненная печать персидских джиннов, которая вытаскивала самые сокровенные желания из глубин сознания и коверкала их при исполнении. Легенда гласит, что джинны, ифриты, суккубы и иблисы появились много раньше ангелов и демонов, и потому их магия куда сильнее и изощрённее. Печать персидских джиннов применялась только для злых людей, которых джинны наказывали за зло. Тоже самое сделал и Велиал.</p>
<p style="box-sizing: border-box; margin: 0px 0px 11px; text-indent: 2em; color: rgb(0, 0, 0); font-family: -apple-system, BlinkMacSystemFont, Tahoma, Arial, sans-serif; font-size: 14px;">
Огненная печать вытащила сокровенное желание Кобылкиной: нравится всем и быть королевой всеобщего обожания. Оказывается, Танька Кобылкина хотела купаться во всеобщей любви, которую она считала залогом власти и славы. Велиал зловеще улыбнулся и в сознании девочки-страуса случился пожар, она буквально потеряла здравый смысл. Девочка слышала музыку, которая обещала исполнить все желания. В глазах Татьяны зажегся огонь, она всю ночь стояла в комнате, а пламя внутри неё разгоралось с неистовой силой, сжигая последние крупицы разума. Глубоко в сознании Кобылкина думала, что проснулась и стала знаменитой. Ей казалось, что вот наконец-то весь мир у её ног. Девочка стала воспринимать мир извращённо, со стёртыми границами добра и зла, без понятия морали и стыда. Не переодеваясь, Танька Кобылкина в последний раз вышла из дома и танцующей походкой отправилась в школу. В глазах светилось безумие, а из уст девочки, похожей на страуса, вырывался дикий хохот. Люди оборачивались и смотрели на неё.</p>
<p style="box-sizing: border-box; margin: 0px 0px 11px; text-indent: 2em; color: rgb(0, 0, 0); font-family: -apple-system, BlinkMacSystemFont, Tahoma, Arial, sans-serif; font-size: 14px;">
Татьяна Кобылкина вошла в школу примерно в 8.20, за 10 минут до звонка, когда все коридоры были полны учеников и учителей. В центре первого этажа, рядом с родным классом, Танька вдруг начла танцевать. Она странно пела, при этом ласкала руками плечи и грудь, а временами игриво оголяла бёдра. Она с хохотом сняла блузку и стянула джинсовую юбку, которую пнула прямо под ноги директрисе школы. Кобылкина танцевала, приседала, наклонялась, виляла бёдрами и крутила ягодицами. Она тёрлась о престарелого Баяновича и об Николая Ивановича, по кличке Нильс Бор, преподававшего физику в школе. Танька без стыда сняла бюстгальтер, из которого посыпалась вата и платочки, заменявшие ей грудь, и бросила его в замершую толпу. Трусики она сняла прямо под носом у историка, которые тоже кинула в толпу, но толпа уже не была спокойной и молчаливой. Отовсюду появились руки со смартфонами, а мальчишки постарше улюлюкали и свистели. Кобылкина не говорила, и не обращала внимания на возмущение учителей, она продолжала безумный танец страсти. Ей казалось, что все эти люди пришли приветствовать Её – Королеву Таню Кобылкину. Это все её подданные и со всеми она будет мила и милосердна. Девочка продолжала танцевать и страстно зажимать то учителей, то учеников. Никто не возражал, казалось, что школу Каиры вот-вот охватит страстное безумие. Девочку успели пощупать даже за самые интересные места, а кто-то из учеников попытался её увести в место поукромнее.
Каира и Лайза вошли в школу, и на девочек вдруг налетел одноклассник Илья Лисин, он душевно поздоровался с Каирой, чего не делал уже 10 лет, и позвал её смотреть шоу. Подруги протолкались в первые ряды и с удивлением увидели голую Таньку Кобылкину. Девочки улыбнулись и переглянулись. Не ожидали они такого позора от давней соперницы. Каира заглянула в глаза одноклассницы и поняла, что не видит в них прежнюю злобу. В глазах отсутствовал разум и сознание, будто это кукла танцевала.</p>
<p style="box-sizing: border-box; margin: 0px; text-indent: 2em; color: rgb(0, 0, 0); font-family: -apple-system, BlinkMacSystemFont, Tahoma, Arial, sans-serif; font-size: 14px;">
Каира перестала улыбаться, она нахмурила лоб и смотрела на то, что происходит с Кобылкиной, которая распалялась всё больше и больше. Она стала мычать странный мотив громче и быстрее, её ногти впивались в кожу и оставляли на ней длинные царапины. Всё возбуждение школьников быстро прошло, потому что Кобылкина стала буквально заживо сдирать с себя кожу, при этом она издавала дикий хохот и продолжала мычать. Лишь через 20 минут в школу вбежали люди в белых халатах. Кобылкина к тому времени уже истекала кровью и обкидывала учеников ошмётками кожи. Все с отвращениями отходили от неё всё дальше и дальше. Когда её схватили сильные медбратья, она не сопротивлялась, девочка всё ещё пыталась содрать кожу со своего тощего плеча. Кожа на левой руке до локтя уже отсутствовала. Работники «Скорой» не стали обрабатывать раны, они одели смирительную рубашку и срочно повезли её в больницу. Больше никто и никогда не видел Таньки Кобылкиной.</p>