— Живопись?
— О, нет. Джоан интересуется живописью настолько, насколько хорошая молодая жена должна интересоваться тем, чем занимается ее муж. Сама же она обладает иным, дарованным ей природой талантом, если, конечно, можно это назвать талантом в полном смысле этого слова. Я имею в виду ее способность быстро бегать. Джоан — чемпионка нашей сборной по бегу на короткие дистанции и претендентка на золотую медаль на ближайших олимпийских играх.
— Что? — удивился Алекс. — Так это та самая Джоан Робинсон?! Имя и фамилия создают вместе такую распространенную комбинацию, что я никак не связал дочь мистера Ирвинга с девушкой, которую несколько раз видел на соревнованиях. Это прекрасная бегунья. Не знаю, лучшая ли она в мире, но наверняка одна из нескольких лучших. А что она тут сейчас делает? Ведь до Олимпийских игр осталось два месяца. Я думал, что перед столь важными соревнованиями спортсмены проходят специальные тренировки в каких-нибудь особых лагерях…
— Об этом вы должны спросить саму Джоан, — Джилберн развел руками. — Я, к сожалению, не специалист в этих делах и лишь иногда хожу на футбол, если хочу в субботу подышать свежим воздухом после какого-нибудь тяжелого судебного процесса. Но мне кажется, что у нее есть личный план тренировок, а эти леса действуют на нее очень благотворно. Бегает она очень много, и по дорожкам, и по лесу. Если вы захотите перед сном прогуляться со мной в сторону Норфорд Мэнор, мы наверняка ее встретим, потому что в это время она всегда бегает по аллее, где мы будем идти.
Сэр Александр Джилберн встал.
— Не могли бы вы теперь показать мне ту книгу и снимки оттисков в Гроте? — спросил Алекс, тоже вставая из-за стола. — Я хотел бы, наконец, как-то упорядочить для себя все эти детали. Вы уже обдумали какой-нибудь план моего появления в Норфорд Мэнор?
— Завтра утром я позвоню Ирвингу и скажу ему, что ко мне приехал знакомый адвокат, демонолог-любитель, мистер Джеймс Коттон, который просто мечтает с ним познакомиться и взглянуть на его коллекцию. Кстати, вы должны знать, что у него в доме есть три большие комнаты, доверху набитые всякими дьявольскими атрибутами, а некоторые из них потрясают даже дилетанта. Я убежден, что он проглотит крючок, не моргнув глазом, и немедленно вас пригласит… А теперь я покажу вам эту книгу и снимки. — Он снял трость со спинки кресла и, постукивая ею, двинулся в сторону широкой двойной двери, ведущей в библиотеку.
Джо отправился за ним. Лицо его выражало столь глубокую задумчивую отрешенность, словно он спал наяву.
Глава VII
«Я знаю лишь одного такого человека…»
Джилберн открыл большой, запертый на ключ шкаф, вынул оттуда книгу и подал Алексу, который осторожно взял ее и открыл там, где между страниц лежала узкая закладка. Книга была карманного формата, в мягком переплете, как и все дешевые издания «Penguin Books». Закладка находилась между страницами сто десять и сто одиннадцать. Там было очень мало текста. Одну страницу частично занимали две иллюстрации, изображающие дам, а почти всю правую страницу занимал портрет джентльмена с тростью.
— Это иллюстрации Топольского, не так ли? — Джо глянул на титульный лист. — Да. Какой прекрасный художник… — Говоря это, он с интересом разглядывал полукруглый грязный след чего-то, похожего на оттиск небольшой лошадиной подковы заостренной формы, напоминающей готическую арку. Алекс поднял открытую книгу и посмотрел на свет: — Оттиск совершенно четкий, а это значит, что либо этот предмет был очень тяжел, либо его придавили с большой силой… Вы говорили, что, когда он был влажным, вместе с ним к бумаге прилипли крупицы песка?
— Да.
— И вы отдали их на экспертизу?
— Да. Вместе с образцами, собранными в Гроте, в тех местах, где мы нашли следы. Специалисты геологической лаборатории подтвердили полную идентичность образцов, причем песок однозначно определен ими как взятый из одного и того же места. Они проверяют это при помощи дополнительного анализа, определяющего химический состав веществ, сопутствующих крупицам песка, прилипшим к ним или связанным с ними каким-нибудь образом. После этого я собрал песок с целого ряда мест в парке и прилегающих зонах, там, где он больше всего напоминает по цвету и зернистости тот песок в гроте, но анализ оказался полностью отрицательным. Это еще больше убедило меня, что в лаборатории знают, что говорят…