Вам кажется, если предпринять знакомое действие, он очнется, станет понятным и доступным для контакта.
Обстановка разрядится, вам полегчает, напряжение уйдет.
А с человеком что?
И все же я могу немало. Например, сделать так, чтобы клиенту было со мной безопасно.
Холодный воздух вытесняет теплый из комнаты с открытым окном так же, как психическая боль вытесняет слова из души с открытой раной. Ощущение безопасности формируется в пространстве с человеком, который способен разговаривать без слов, смотреть и слушать без эмоций. С которым не нужно опасаться быть непонятым. Молчаливое принятие которого подсказывает: тебя видят, твои чувства переносимы, ты не один. Ты можешь разместить здесь эмоции, пустоту, слезы. Ты можешь принести сюда свою продырявленную жизнь, втащить айсберг. И мы будем вместе смотреть на эту катастрофу. Вместе не так страшно.
Мы сидели молча. Роза изредка вздыхала.
Я решила поинтересоваться ее состоянием:
– Роза, вы переживаете предательство. Я вижу, что за тридцать минут вы не шевельнулись. Только палец и эта нитка…
– Да, предательство. Сколько у нас осталось времени? – прервала она меня и потянулась к брошенному на диван автомобильному брелку. – Я не знаю, что еще сказать.
– Возможно, пока и не надо говорить больше.
Роза медленно поднялась, поправила шапочку над бровями. Я тоже встала.
– Пойду, – она шагнула ко мне и впервые посмотрела в глаза. – Вы не даете мне дурацких советов, не втюхиваете идею о прощении. Не пытаетесь накормить оптимизмом: мир прекрасен, справедливость восторжествует, э-ге-гей! – она помахала руками и криво улыбнулась. – И черно-белые полосы жизни тоже не рисуете. Мне с вами как-то спокойно. На сегодня достаточно. Спасибо. Я приду еще.
Роза пришла через неделю. В той же одежде, так же небрежно швырнула брелок на диван, села, закинув ногу на ногу, сцепила пальцы вокруг колена. Она выглядела поживее, чем в прошлый раз. Заговорила первой.
– Я тут думала после нашей встречи. Наверное, нужно рассказать вам, что случилось. А потом поговорим, как со всем этим быть.
Роза с Аленой дружили с тринадцати лет. Девочки жили в одном подъезде новостройки, куда почти одновременно заселились их семьи. Учеба в разных школах, а после – в разных вузах, замужество Розы и рождение ее сыновей, переезды, работа и прочие жизненные вибрации не расшатали их искреннюю привязанность друг к другу.
У Розы был опыт работы в кафе и любовь к выпеканию тортов, которая со временем переросла в профессионализм. Клиенты выстраивались в очередь. Через год заказы перестали умещаться на пяти квадратных метрах домашней кухни. Роза поняла: пришла пора распахнуть дверь в мир и воплотить в реальность давнюю мечту о собственной кондитерской. Ей нужен был партнер. И не кто попало, а проверенный человек – «орешек», которому можно доверять.
Алена согласилась без уговоров. Ее экономическое образование гармонично вписалось в мир птичьего молока, вафельных коржей, муссовых текстур, печей и миксеров. Девушки вложились поровну, арендовали помещение, и понеслись три года раскрутки «сладкого» бизнеса.
Раскрутили. Ванильным ароматом поплыла по городу слава о вкусе и красоте тортов, пирожных, пирогов. Кондитерская стала популярной. Рабочих рук, оборудования и площади помещения не хватало, чтобы брать заказы у всех желающих. Нужно было расширяться, но как?
Роза фонтанировала идеями: мастерская по изготовлению конфет ручной работы, кофейня в бразильском стиле… Простое клонирование кондитерских ее не вдохновляло, хотя подруги подумывали о развитии сети в других городах. Намечался бренд! Алена считала, Роза креативила и отвечала за техническую часть. Оставалось найти инвестора с опытом в системе общепита, который поверил бы и в проект, и в девушек.
И Роза нашла. Точнее, он сам нашелся на встрече однокурсников. Влиятельный бизнесмен, владелец сети ресторанов. Еще в студенческие годы Миша – самый старший из ребят на курсе – владел двумя ларьками с шаурмой. Весь вечер они с Розой обсуждали близкую обоим тему. Бывший однокурсник и будущий инвестор заинтересовался.
В следующий раз встретились уже втроем. Обговорили проект, выслушали друг друга, набросали детали продвижения. Миша казался надежным «орехом». Ударили по рукам, выпили по кофейку за успех будущего предприятия, назначили следующую встречу. А дальше…
Если бы о «сладкой жизни» двух подруг снимали сериал, анонс нового сезона мог бы звучать примерно так: «Алена в шоколаде. Роза в шоке».