Только я заправился, как раздался оглушительный грохот. Граф влетает в уборную, и мы уже вместе с изумлением рассматриваем первый этаж сквозь дырку на месте унитаза, трухлявые доски не выдержали. К нам присоединяется Император и тоже с интересом заглядывает в образовавшееся отверстие.
- Ты чем писаешь? – вдруг спрашивает он, теперь мы с изумлением рассматриваем его.
Лицо Императора очень серьёзное, его сильно заботит этот вопрос, граф тоже перевёл на меня такой же подозрительно серьёзный взгляд жёлтых глаз, проникся проблемой.
- Как и все, - говорю растерянно.
- Это точно граф д*Самош, - авторитетно заявил Император, как будто до этого сомневался, как будто я то и дело занимаюсь разрушением толчков, это моё хобби, знаете ли. С Императором никто не спорил.
А после мы летели во дворец в Императорской летучке, очень шикарной и удобной, кстати. Император выпытывал у меня подробности произошедшего, граф сидел рядом и держал меня за руку. Гвардейцы Императора, как увидели графа, косились на него с нескрываемым восхищением и обожанием, видно, любимый уже успел погонять их по плацу и произвести неизгладимое впечатление, а на охотников графа смотрели с уважением. А я рассказывал и между делом гордился своим любимым, негодующе посматривая на соседние летучки с гвардейцами, которые охраняют Императора и пялятся на моего графа.
Потом был повтор рассказа в кабинете Императора в присутствии Наследника, Рауля, и мамы. Она слегка побледнела, увидев, в каком я состоянии, мне даже не дали прийти в себя, дело не терпело отлагательств, только сунули в руки лечебный отвар и пододвинули тарелку с бутербродами.
Перед Императором на огромном письменном столе была немаленькая куча артефактов, думаю, конфискованных у Амотора, так как среди них я заметил свой артефакт-сережку. Я вещал и косил на неё глазом, Император заметил и пододвинул её ко мне, я быстро сцапал, пока он не передумал и продолжил разглядывать артефакты, пытаясь выискать перстень с рубином. Император поднял брови от моей наглости, видел же, что я ещё что-то хочу заполучить. И когда я в своём рассказе дошёл до этого артефакта, он покопался и нашёл перстень. Я с благодарностью зажал его в руке и почувствовал, как моя сила возвращается ко мне, струится по телу, ласкается.
- Что с Амотором? – спросил я в конце.
- Милый, - сказала мама, - тебе не следует волноваться об ЭТОМ, его больше не существует.
- Мы никогда не будем рисковать, и оставлять таким опасным безумцам жизнь, - жёстко проговорил Император. – Наше упущение, когда мы решили, что он не опасен без силы. Жаль, конечно, такой потенциал загублен, он внес большой вклад в науку, в развитие артефактного дела, много открытий – его прямая заслуга, его будут помнить всегда. Но это нам хороший урок, ошибки мы больше не совершим.
Я не удержался и спросил:
- Он что, совсем-совсем мёртвый?
- Мертвее не бывает, - подтвердил Наследник, они с мамой переглянулись и синхронно улыбнулись, я поёжился и больше не стал задавать вопросов.
- Когда только успели, - пробормотал я.
Сзади за спинкой стула стоял граф и держал руки у меня на плечах, плевать он хотел на этикет, только сильнее сжимал плечи, когда я рассказывал неприятные моменты, он будто чувствует меня.
- А что с братом Амотора? – спросил.
- Здесь без вариантов, - с сожалением ответила мама. Да уж, жаль этого разумного.
- Вы хорошо показали себя в этом деле, граф д*Самош, - сказал Император, мама несогласно тихонечко фыркнула, Император сделал вид, что не услышал. – Поэтому вам требуется награда.
Это хорошо! Набрал воздух в грудь.
- Но наказание за разорение оранжереи не отменяется, - быстро проговорил Император, а я сдулся, блин, всё же придется возиться в навозе ящеров, высаживая кусты горных роз. – Вы думаете, мы забыли про него? Просто почему-то оказалось, что нет пока достаточного количества навоза ящеров, он куда-то подевался, садовники недоумевают, они не могут допроситься у конюших этого удобрения.
- Я могу поделиться с вами этой ценностью, Ваше Императорское Величество, - подал вдруг голос граф д*Марш. – У меня совершенно случайно есть много гов… этого продукта жизнедеятельности ящеров.
- Правда? Вы держите так много животных?
Граф пожал плечами, а я негодовал, вот предатель!
- Просто у меня его оказалось до безобразия много, и я не знал, куда его девать.
- Вы нас очень выручите, граф д*Марш. Оранжерея должна быть готова до приезда послов из Вонюч… Великого леса.
Мне послышалось или Император чуть не оговорился?
***
Мама проводила нас с графом до его покоев, быстро чмокнула меня в щечку, неожиданно тепло обняла графа и сказала ему:
- Держитесь.
В покоях я быстро развернулся к графу, обхватил его за талию и спросил:
- Ты сильно сердишься на меня?
- За что, любимый? – спросил граф, сжимая меня в ответ.
- Я не сказал тебе, кто моя мама.
- Ты и не должен был, малыш. Это твоя служба, она оказалась очень серьёзна, я и раньше подозревал, что занимаешь не последнее место в Тайной канцелярии, и убедился, что тебе дают самые странные и сложные дела. Только… Ты уверен, что и дальше хочешь служить?
- Да, – твёрдо сказал я.
- Думаю, переубеждать тебя бесполезно, - закусив губу, заметил граф.
- Да, - так же твёрдо ответил я. – А теперь… Только не пугайся, пожалуйста. Мне страшно быть с тобой таким… - Я почувствовал, как граф напрягся, с беспокойством заглядывая мне в глаза. – Сейчас будет истерика, - предупредил честно и заплакал, сначала тихо, всё более распаляясь.