Тренироваться предполагалось как с индивидуальным оружием, так и с копьями, и каждый десятник отвечал за подготовку своего десятка лично. Как это ни странно, никто не старался отлынивать, или манкировать своими обязанностями, чего я невольно ожидал. Мотивация у всех была одна, а больше было и не нужно, десятникам в бою лично вести свои десятки в бой и от степени подготовки, будет зависеть, прикроет ли десяток спину своему командиру в критической ситуации. Не став изобретать велосипед, я одолжил со склада несколько коротких, полутораметровых копий и призвал бойцов смотреть на меня. Взяв щит и копьё наизготовку, я метнул его в деревянный щит, изображавший щит, с расстояния в сорок метров. От силы броска, копьё глубоко вошло в щит и задрожало в нём. Повернувшись к десятку, всё это время наблюдающему за моими действиями, я заговорил. – А теперь представьте, что будет с противником, если вы метнёте десяток копий одновременно, и, имея запас, сможете повторить этот приём ещё как минимум дважды? – Судя по лицам, над моими словами задумались, и, судя по оценивающим появившуюся трещину на щите, взглядам мыслили они в правильном направлении. После этого, я выбил в арсенале для своего десятка, полный набор метательных копий и больших щитов. После раздумий о броне я остановился на стёганке с вставками из железа. Можно сказать, что тренировка началась только после обеда, и началась не с отработки метания, а с банального быстрого облачения в лёгкие доспехи. Нет, одевать их умели все, но делать это быстро, по сигналу, было в новинку. Другие десятники, видя мои тренировки, невольно начали перенимать мои методы, и вскоре примерно полсотни бойцов, по сигналу вздёвывали на себя доспехи. Можно сказать, что этим сегодняшние тренировки и закончились, а утром следующего дня после смотра, я осчастливил своих подчинённых кроссом в доспехах и при оружии. Бежать не то что бы много но тот, кто не бегал, хотя бы с грузами не поймёт, что это такое, когда пот заливает глаза и амуниция становится всё тяжелее с каждой сотней преодолённых метров. Когда мы пробежали этот километр и мои подопечные посчитали свои мучения оконченными, то были жестоко разочарованы я, не дав им толком восстановить дыхание, отправил тренироваться в метании копий. Каждый должен был отметать все свои копья в щит, а так как щитов было ровно десять то создать очередь и отдохнуть у них не вышло. Повторив метания, по пять раз, что составило пятнадцать бросков на человека. Я, наконец, дал им передохнуть.
Стоя на краю тренировочной площадки в ласкающем прохладой теньке, Римион внимательно наблюдал за новоиспечённым десятником в противоречивых чувствах, с первого взгляда по нему и не скажешь, что он силён, даже после просмотра его поединка, окончившегося смертью наглеца. Но вчера когда он метнул, то копьё и вечером Римиону показали глубокую трещину, оставленную его копьём, он поразился силе Дмитрия, если приплюсовать слухи о том, что опытные десятники, сами попросили его о тренировочных спаррингах, то становится понятно, что его тренировали и тренировали серьёзно. Даже сейчас видя, как он занимается со своими подчинёнными, говорит о систематическом обучении. Попытка его напоить, тут Римион сам скривился как от зубной боли, окончилась полным провалом, и ведь не оправдаешься что он пил меньше, ведь сам разливал и приглядывал что бы он выпивал до дна. Оставив невесёлые думы, так и не придя к единому мнению, Римион ещё раз окинул взглядом тренировочную площадку своей сотни, юнцов которых ему через какие-то три жалких месяца вести в бой и приуныл. Как бойцу, сражающемуся уже более пятнадцати лет, и успевшему послужить наёмником, которых бросали в самое пекло, в любой компании, ему было ясно, что из этой сотни в первых же сражениях, выживет в лучшем случае половина и, то это при условии, если их не бросят в самое сердце битвы. Ещё раз, вздохнув и встряхнувшись, Сотник, словно постарев сразу на десяток лет, тихо ушёл в свой кабинет, дела не желали давать ему перерывы….
Конец отступления.
Перерыв, какое сладкое слово и мои подопечные ощутили это в полной мере, особенно, то чувство когда он вроде только начался и уже пора идти продолжать тренироваться. День за днём, неделя за неделей, я муштровал своих подопечных, делая из них настоящих бойцов. В показательных схватках десяток на десяток, которые прошли через два месяца после начала наших тренировок мы уверенно заняли первое место, просто разгромив своих соперников. После этого события, сомневающихся в моей компетенции как десятника не осталось от слова совсем. Спарринги с десятниками так же дали свой результат. Каждый из них был опытным воином и как я узнал из их разговоров, являлся наёмником под руководством Римиона. Их наняли для создания резерва армии для Герцога Эрганса. С ними я шлифовал своё исскуство фехтования, день за днём улучшая свою технику, десятники которые поначалу относились к таким поединкам как к баловству, поменяли своё мнение когда я победил одного из них, на боевом оружии. Остановив кончик своей сабли у горла соперника в последний момент. После этого ко мне стали относиться как к равному, жизнь на некоторое время вошла в спокойную колею, и как не странно мне это нравилось. В один такой вечер, отпустив своих бойцов с тренировки пораньше, я вышел за пределы лагеря и, взобравшись на ближайший холм, с которого открывался радующий взгляд вид на верхушки деревьев, которые словно обрамлял багровый закат и задумался. Сколько я уже в этом мире, как поживает моё владение там, на земле, мой клан невольно я мазнул на заблокированные строчки статистики и задумался. Вроде новый мир, а ведь, по сути дела, проведя в этом мире уже больше четырёх лет, я так и не изучил его. Эта мысль как молния пронзила меня, оставив в шоке, нет что то конечно было в немногочисленных книгах которые учитель разрешал читать, но там не было самой базовой информации которую знает каждый местный ребёнок. Встряхнув головой, я отогнал лезущие в голову мысли и продолжил наслаждаться спокойствием, и красотой окружающей меня природы.