Он изучает меня очень внимательно. Вижу, как до него доходит в каком тоненьком платье я пришла в этот прохладный вечер. Я могу в момент оказаться голой, обнаженной в его руках. В его рту. На его члене.
— У тебя удивительный дом, — восхищаюсь я, ощутив возникшую напряженность между нами.
Его взгляд горяч, словно пламя, а дыхание так же часто, как мое.
— Я построил его для тебя. Для нас.
Резкая боль разрастается в груди. Как несправедливо, что он говорит мне все то, о чем я так мечтала, в момент, когда я должна попрощаться. Внезапно мне хочется попробовать его силу, почувствовать его власть, смотреть как он готовит у плиты или лежит, развалившись на диване. Все те маленькие и большие детали, которые делают дом (и его) моим.
— Ты был очень уверен во мне.
— Нет.
Он держит дистанцию, выжидает немного и отрезает:
— Я был уверен в своих чувствах.
— Ты заставил меня признаться в своей любови прямо в академии.
Он засовывает руки в карманы.
— Ты хотела перевестись от меня и сказала, что любишь другого человека. Я понимал почему, но все еще…
— Ты спал с командующей Джессикой.
Брови Гарета поднимаются:
— Давно.
Ревность поедает меня.
— Не так уж и давно.
— До тебя. С тех пор у меня никого не было.
— Я видела вас вместе. В академии.
— Неужели?
Мягкая улыбка искривляет его губы, и мое сердце замирает.
— Так вот почему ты подала прошение о переводе?
Я ничего не отвечаю, раздраженная тем, что он не отвечает на мое обвинение.
— Ты видела, как один хороший друг пояснял другому, что у них никогда не будет прежних отношений.
Я изучаю его, веря ему, как делала всегда. Я люблю его по многим причинам. Его честность — лишь одна из них. Я принимаю правду и киваю:
— Кажется, ты не часто бываешь дома.
— Мы наверстаем, Анналиса, — заверяет он, понимая, о чем я думаю.
Мои крылья сжимаются от возбуждения, и это оказывает на него влияние. Я вижу, как темнеют его глаза и напрягается тело, толстые вены пробегают между напряженными мышцами по золотой коже. Он выглядит первородным и опасным. Я чувствую голод, который он излучает. Он сексуален, мужчина на все сто процентов, и он хранил себя для меня в течение пяти долгих лет.
Я не могу в полной мере понять, как и почему, но я благодарна.
— Ты решила, что я не стою усилий? — спрашивает он тихо.
— Гарет, ты стоишь целого мира. Но ты доказал, что не позволишь мне положить его к твоим ногам. И я не позволю тебе бросить свою карьеру. Так что же останется?
— Это.
Он идет ко мне.
— Не важно, дни или часы мы проведем вместе. Они стоят тысячи лет, которые я мог бы провести с кем-нибудь другим.
Мое взор затуманивается.
— Мы потратили впустую так много времени.
— Не впустую. Ты выросла. Изменилась. Я мог бы держаться от тебя подальше, если бы меньше любил, но я хочу, чтобы ты парила Анналиса. Когда ты на приземлишься и переведешь дух, я хочу стать твоим убежищем. Вот и все.
Моя рука поднимается к саднящему сердцу.
— В этом все.
Я оказываюсь в его руках прежде, чем осознаю это, мои пальцы в его шелковистых черных волосах, а наши губы, наконец-то, встретились.
Он отвечает мгновенно. Рука его сжимает мой затылок, ладонь лежит на изгибе ягодиц, подтягивая меня ближе к своим бедрам. Его язык двигается внутри меня, поглаживает, требует. Мной обладают. Меня пленили.
На меня заявили права.
Между ног становится мокро и больно от пустоты. Я обхватываю одной ногой его узкие бедра, и он понимает, чего я хочу, подняв меня так, что теперь мои ноги обвили его. Я ощущаю, как в меня вжимается его твердая эрекция. Лишенная стыда, я трусь своим сокровенным местом о его член, издавая стон в его хищный поцелуй, глотая его грубое рычание, вырвавшееся из груди.
Гарет несет меня к кровати. Отпрянув назад, я смотрю на него. Его лицо горит упрямым желанием, а челюсть плотно сжата в решимости. В его взгляде есть вопросы, но они не останавливают его от намерения взять меня.
Я так долго понимала, что он не может так поступать, и так долго ждала его вожделения мной. И теперь, это его упрямство, является для меня достаточным доводом послать к черту все последствия.
На данный момент, он мой.
Он никому не принадлежит, его не ограничивают никакие правила. Я собираюсь испить его до дна, утолить его голод и потворствовать себе. Несмотря на то, что завтра еще неопределеннее сегодняшнего дня.
Задние кромки моих крыльев касаются покрывала из сапфирового шелка, это он кладет меня, словно самую хрупкую из сокровищ. Его губы скользят по моим.