Следующая деловая бумага, точнее, объемистый доклад в ЦК рассердил Тяня. Неужели его авторам неизвестно неписаное правило, что чем выше инстанция, в которую подается доклад, тем тоньше он должен быть? А вот иероглифы не мешало бы писать и покрупнее.
Он лениво полистал доклад. Оказывается, к нему еще письмо приложено! Что это с Сяо И, почему он путает письма с докладами? Да нет, секретарь не мог ошибиться, должно быть, оба документа требуют личного ознакомления министра.
О чем же они? Тянь Шоучэн пробежал глазами. Ничего себе! Критика одобренного Центральным Комитетом плана превращения к двухтысячному году десятка с лишним сталелитейных заводов и шахт в образцовые предприятия. Объявляют все это левым уклоном в экономической политике, попыткой возрождения «большого скачка» 1958 года, отходом от объективных закономерностей жизни. Упоминаются объекты, которые на сегодняшний день не соответствуют требованиям капитального строительства, а в государственный план тем не менее включены. Дают понять, что тем самым попусту расходуются ограниченные фонды на капстроительство… У Тянь Шоучэна даже веко задергалось. Он взял чашку с чаем и отпил глоток.
Скорее всего, и письмо, и доклад сочинил министерский работник, поэтому их и вернули из ЦК в министерство. Но кто же этот сочинитель? Тянь заглянул на последнюю страницу доклада. А, Хэ Цзябинь, герой «событий на площади Небесного Спокойствия»[22]! Он тогда совсем распоясался, проявил невиданную активность, венки таскал, стихи писал. Если бы за него не вступился начальник управления Фан Вэньсюань, этого Хэ просто в тюрьму бы посадили. Напрасно вступился, дело это до сих пор висит на министерстве. Тянь Шоучэн нервно усмехнулся. Что за времена настали? Таких бузотеров на работе держат!
Отправить эти писульки в управление, где служит Хэ? Нет, нельзя, они слишком острой направленности, их наверняка зарегистрировали в ЦК. Спустить это дело на тормозах? Но тогда неясно, как отчитываться, если вдруг сверху спросят. Министерство должно определить свою позицию и отреагировать.
Тянь Шоучэн посмотрел на визу ЦК, она казалась совершенно нейтральной: «Пересылаем вам письмо трудящегося». Что же с этим делать? Он машинально крутил фломастер и не знал, что написать. Наконец нашелся, решил переадресовать: «Замминистра Чжэн Цзыюню. Прошу рассмотреть». Так с грехом пополам сойдет. Чжэн сейчас очень увлечен проблемами коренных преобразований, вопросами управления, идейно-политической работой, вот пусть и насладится. Недавно он даже провел на автозаводе «Рассвет» опрос общественного мнения. Не опрос, а анекдот! Там были, например, такие перлы:
«Что тебе нравится?» — Ясно что — дурака валять.
«Что тебя тревожит?» — Конечно, их собственная судьба.
«Что ты не любишь?» — Работать!
«В чем ты нуждаешься?» — В деньгах, только в них.
«Что ты делаешь в свободное время?» — Едят, пьют да развлекаются. Если не верите, загляните в рестораны.
«Веришь ли ты в осуществление «четырех модернизаций»?» — Нашел кого спрашивать!
«Что больше всего мешает их осуществлению?» — То, что порядка никакого.
«Ты хочешь работать на этом заводе?» — Они хотят в Америку удрать! Может, ты им посодействуешь?
В общем, черт знает что натворил. Разве так ведут идейно-политическую работу? Опросы общественного мнения — это типично буржуазные штучки!
Если сравнить Чжэн Цзыюня с Тянь Шоучэном, то первый из них походил на футбольного защитника, скрывающего твердость за видимой мягкостью, а второй — на нападающего, который неудержимо рвется к цели. Тянь иногда любил нанести своему заму несколько легких ударов и поглядеть, как тот их отразит. Он не считал Чжэна серьезным соперником и особенно не тратил на него свои силы. Настоящим противником Чжэн Цзыюня было старое общественное сознание, хоть и загнанное вглубь, но никогда не дремлющее.
В прошлом году Тянь Шоучэн отчитывался в ЦК о своей загранкомандировке и взял Чжэна с собой. Тогда еще немодно было соваться в политические вопросы, к начальству полагалось лишь осторожно прислушиваться, а Чжэн вдруг вылез с таким заявлением: «Любые работники могут ошибаться, но в каждой конкретной ошибке нужно разбираться, говорить о степени ее серьезности, а не объявлять ошибающегося изменником или шпионом, как в свое время в Советском Союзе. У нас, когда осуждали Лю Шаоци, Пэн Дэхуая, Ян Шанкуня[23] и других, тоже твердили об их предательстве, связях с заграницей, но это звучало совершенно неубедительно. К кадрам надо относиться бережно, с доверием! »
Против кого же были направлены его слова? Страшно подумать! Конечно, сейчас Лю Шаоци и другие «изменники» реабилитированы, но в тот момент говорить об этом было крайне опасно. Риск зачастую может обернуться крупными потерями, никогда не знаешь, где что тебя подстерегает. В период борьбы против «реставрации правого уклона» Тянь Шоучэн — уж на что осторожный человек! — долго выжидал, высматривал, однако все же просчитался. Этот урок он запомнил до конца своих дней.
22
Площадь Небесного Спокойствия (Таньаньмэнь) — центральная площадь Пекина. Здесь 5 апреля 1976 г. тысячи людей открыто выступили против царившего тогда режима феодально-фашистской диктатуры.