С подросшими атрибутами никаких проблем с весом, вместимостью и таймером не было. Ту же карту я мог спокойно достать через три минуты, а бастард через 9 часов вместо прежних 18. Свободные очки я решил пока не трогать, прогресс и так был на лицо:
От автора: традиционная ссылка на графическую статистику моба: https://cloud.mail.ru/public/6RrM/pPeKVft88. Повторюсь, сайт не позволяет добавлять в текст картинки, поэтому пришлось изощряться таким способом.
Добравшись до хижины, некоторое время расчищал землю перед входом и утаптывал ее копытами, стараясь создать более-менее ровную площадку. В конце концов, получилось приблизительно то, что хотел. Ковырнув фальшионом, остался доволен. Не идеально, но в целом сойдет.
Я слегка стукнул по жерди у входа, прося Седого об аудиенции. Старый гоблин никого не пускал в хижину, оттого ритуал вызова был давно отработан. Как и раньше, вождь не заставил себя ждать. Правда, увидев, кто к нему пожаловал, слегка скривился.
Понимаю, старый. Меня и самого частенько воротит от собственного косноязычия. Чего уж говорить о тебе, старающимся понять смысл всех тех звуков, которые вырываются из моего рта. Особенно, когда я штурмую тебя вот уже четвертый день кряду. Особенно, когда на второй раз ты, наконец, понял, чего от тебя хочу, и дал ответ. Тот самый, который мне категорически не нравится. И от которого ты сегодня откажешься. Ну, или завтра. Если сейчас что-то пойдет не так.
Ткнув в подготовленную площадку, встал рядом с ней на колени, взял фальшион за середину клинка и принялся чертить.
Вот дерево. Еще одно и еще. Трава. Оглянулся на Седого и несколько раз указал на деревья на краю стойбища и траву. Тот едва заметно кивнул. Хорошо, продолжаем. Рядом с первым рисунком возник гоблин. Ну как, гоблин. Палка, палка, квадрат. Треугольники копыт и ушей. В общем, думаю, поймет. Тем более, не показываю ничего нового. Только те картинки, которые были позавчера.
Над деревьями рисую оленя и зайца. Заяц получился слишком большим. Поэтому стер и нарисовал поменьше, всего лишь с пол-оленя. За спиной хмыкнули.
Убрал пару ветвей у деревьев, но добавил второго оленя. Затем еще пару ветвей, и еще оленя. И зайца. Потом у одного гоблина появилось копье, почти сразу полетевшее в ушастого. Здесь я превзошел себя, рисуя и стирая копье, приближающееся к животному. Вот оно в руке, вот вылетело из нее. Летит, летит, и настигает цель. Вот костер. Стираю зайца. Вместо него над огнем появляется кусок мяса.
Подведя черту под этим рисунком, я опять оглянулся на Седого.
Тот склонил на бок голову и внимательно рассматривал мои художества. Так, настал черед самого трудного. Раньше я объяснял то, что он видел и знает.
Дорисуем еще четырех гоблинов и сотрем два дерева из трех. Затем попрощаемся с оленем. Снова плюс два гоблина теперь уже с четырьмя кабанами. Минусуем дерево, за которым в никуда следует еще один сохатый.
Я как мог пытался нарисовать взаимосвязь живых организмов в природе. Что, если продолжать валить деревья и вытаптывать траву, то, в конце концов, сами вымрем от голода. После исчезновения зайца, гоблины стали лопать кабанов. Затем пропадать один за одним, пока совсем никого не осталось.
Я поднялся и посмотрел на Седого. Тот медленно покачал головой.
- Раоау, раоау-ау. У.
«Очень, очень много времени пройдет до гибели.»
- Мм дтм змлм, - я ткнул копытом в вытоптанную землю. – Нлзл.
Седой зарычал и, отчаянно размахивая руками, постарался объяснить мне свою точку зрения. Тому, кто много сделал для племени, но видимо повредился рассудком, раз не понял с первого раза.
Собратья не могут летать по воздуху, а значит, продолжат вытаптывать траву. Для костров нужна древесина, поэтому деревья будут падать. Племя должно стать сильным и как можно быстрее порадовать подвигами Верховного Грыза. Иначе тот отвернется от своих зеленокожих детей. Не пришлет новых гоблинов, и племя прекратит свое существование. Поэтому все останется, как прежде. А если глупый разведчик желает что-то изменить, ему нужно заслужить восхищение, а то и почтение Грязноухов.
Последние фразы Седой буквально выплюнул сквозь зубы. После чего развернулся и быстрым шагом влетел обратно в хижину. Напоследок прорычав, что если я еще раз отвлеку по этому поводу, то снова стану собирателем.