12. О несчастный жребий жизни, где с такой опасностью влачим мы существование и где с таким трудом познается истина! Самое ясное и истинное для нас является самым темным и сомнительным, и посему мы бежим от него, чувствуя то, что больше нам подобает; и то, что ярче светит и наполняет наш взор, то мы обнимаем и идем сквозь это, ощущая то, что для нас хуже, и то, что на каждом шагу преподносят нам наши глаза. В какой опасности и в каком страхе живет человек, если даже естественный свет его очей, коим он руководствуется — это первое, что ослепляет его и обманывает на пути к Богу! И если, хотя он должен видеть, через что идет, ему приходится держать глаза закрытыми и идти во тьме, дабы обезопасить себя от своих врагов — домашних своих (Мф 10: 36), то есть от собственных чувств и способностей!
13. Поэтому хорошо, что душа здесь сокрыта и защищена этой темной водой, которая так близка к Богу, ибо она служит Богу дарохранительницей и жилищем, и посему служит тем же и душе, даруя ей совершенную защиту и безопасность (хотя и во тьме), в коей душа пребывает сокрытой и защищенной от себя самой и от любого вреда, который могут причинить творения, как мы уже сказали. Об этом сказал Давид в своем псалме: «Ты укрываешь их под покровом лица Твоего от мятежей людских, скрываешь их под сению от пререкания языков» (Пс 30:21; Син.); под чем понимаются все способы защиты, потому что быть «укрытым под покровом лица Божьего от мятежей людских» означает быть укрепленным этим темным созерцанием против всех случайностей, которые могут внезапно прийти со стороны людей; а «быть сокрытым под сению от пререкания языков» означает, что душа погружена в эту темную воду, которая есть дарохранительница, о коей сказал Давид; в ней, из-за того, что все желания и пристрастия души отняты от груди и все способности помрачены, она свободна от всех несовершенств, противных духу, исходящих как от ее собственной плоти, так от всех творений. Поэтому душа воистину может сказать, что шла она во тьме благословенной.
14. Есть и другая причина того, что с ней происходит, не менее действенная, позволяющая хорошо понять, почему эта душа идет в безопасности и благою тьмой хранима, и причина сия заключается в силе, которая темная, скорбная и сумрачная вода Бога влагает здесь в душу: хотя она темна, она все же вода, и поэтому не перестает подкреплять и усиливать душу в том, что приносит ей больше пользы, хотя делает это во тьме и причиняет при этом боль. Поэтому душа видит в себе одни лишь силу и твердую решимость не оскорблять Бога и служить Ему; и посему сия темная любовь прилепляется к ней с единой неотступной заботой и внутренним попечением о том, что душа сделала бы или сделает ради Него и чтобы Ему угодить, тысячекратно возмещая ущерб, если понимает, что вызвала Его гнев. Все это делается со много большей заботой и попечением, чем раньше (как было сказано выше там, где описывалась любовная тоска), ибо здесь все желания, силы и способности души отвлечены от всего остального, и она прилагает усердие и силу, только чтобы угодить Своему Богу. Таким образом, душа выходит из себя самой и из всех тварных вещей к нежному и сладостному любовному единению с Богом, говоря:
во тьме благословенной,
я лестницей спешила потайною.
ГЛАВА 17, приводящая вторую строку и объясняющая, почему это темное созерцание зовется потайным.
1. Нам надлежит объяснить три свойства, к которым относятся три слова, содержащиеся в данной строке: два, то есть потайная и лестница, принадлежат Темной ночи созерцания, о которой мы рассказываем; третье, то есть окутанная тьмою, относится к душе и описывает то, как она идет в этой Ночи. Что до первого, нужно знать, что душа называет здесь, в этой строке, это темное созерцание, через которое она спешила к единению любви, потайною лестницей из-за двух его свойств, ибо оно является потайным и является лестницей; и обсудим каждое из них по отдельности.