«Все, чего я хочу, — это поскорее закончить эту работу и вернуться в Штаты».
«Разобрались с Келли?»
«Всякая ерунда».
32
Обе двери закрылись, и свет погас. Она повернула зажигание, а я переложил «Браунинг», потому что от полувзведённого курка у меня начинало болеть живот. Красная язва так и не прошла за годы ношения этой штуки, но теперь она начала сочиться.
Мимо пронеслось ещё несколько машин. Водитель последней четыре или пять раз нажал на гудок, и мы услышали хор непристойных криков пассажиров.
Сюзи вернулась в своё обычное, воодушевлённое состояние. «Они думают, что мы трахаемся». Она сложила ладони рупором и сделала вид, что кричит им в ответ, когда они исчезли вдали. «Эй, я не настолько отчаянна».
Я проверил свой трейсер, пока она протирала дырку в конденсате на лобовом стекле. «Ты хочешь сказать, что всё это бритьё было напрасным?»
Когда Сьюзи проезжала мимо доков, дуговые фонари по ту сторону ограды сияли, словно залитый светом стадион. Слева от нас, за тёмным пустырём, дома Корри изо всех сил старались состязаться. Фонари на Уокер-стрит начинались у моста и тянулись вдаль, но не освещали узкую тропинку вдоль канала. Вдоль задних стен и заборов образовался надёжный треугольник тени, где мы могли работать.
Сьюзи напомнила мне, что нам нужно сделать ещё кое-что, прежде чем мы припаркуемся и направимся к цели. «Тебе нужно позвонить ему, Ник. Я бы так и сделала, но, эй, я за рулём».
«Давайте просто позвоним ему, когда закончим, и тогда будем контролировать ситуацию». Чем больше «Да-мэн» знал, тем больше он мог захотеть перемен – и тем больше влияния он мог оказать на то, что мы делаем. Мне не нравился такой подход к работе.
«Мы не можем этого сделать, нам нужно позвонить ему сейчас. Я позвоню, если ты не хочешь, это не так уж важно. Ему нужно, чтобы он сидел».
Ему нужен был пинок под зад, но с этим придётся подождать. Я неохотно открыла трубку и набрала номер. Мне было не по себе от того, что он узнал, чем я занимаюсь; это заставляло меня чувствовать себя беззащитной. Телефон зазвонил всего один раз.
«Вам следовало позвонить раньше».
«Ну, мы провели разведку. Примерно через час должны быть на цели. Сколько времени это займёт, зависит от того, сможем ли мы войти. Мы не видим никаких признаков жизни».
«Как только ты выйдешь, я хочу знать, есть ли у тебя Тёмная Зима и сколько её. Ты возьмёшь её под контроль любой ценой».
'Ага.'
«Что да?»
Я глубоко вздохнул. «Да, сэр. Есть что-нибудь ещё о том, что цель помечена?»
«Нет. Это местная проблема. В городе огромная проблема Юго-Восточной Азии II [нелегальных иммигрантов]. Китайские банды используют заброшенные дома как отстойник, прежде чем рассеять их по всей стране. Это нас не касается».
«Да, сэр».
Телефон на его стороне отключился. Сьюзи вся улыбалась. «Всё прошло хорошо, я так понимаю?»
Приближался вокзал, и Моррисонс, приветствуя нас ярким жёлтым светом, направился к парковке. Я наклонился к нише для ног, отстегнул ремень поясной сумки от джинсов и засунул его под сиденье вместе со всеми моими документами Ника Снелла, «Браунингом» и запасными магазинами.
Я попросил Сюзи остановиться у паркомата. «Я угощаю. Паркуйтесь сами». За девять фунтов двадцать монетами я получил билет, которого хватило бы на парковку до полуночи следующего дня.
Знаки «Моррисонс» и «Маталан» на другой стороне путей светились на фоне неба, когда Сьюзи бросила документы под сиденье, а я засунул билет под лобовое стекло. Я бросил оставшиеся монеты в бардачок и присоединился к ней, когда она доставала свою сумку. Багажник опустился, и мы проверили, что всё заперто и скрыто от глаз, прежде чем она нажала на брелок.
Мы прошли мимо маленького чайного и газетного киоска и вошли на станцию. Для всех, кто наблюдал, особенно с камер видеонаблюдения, которые снимали почти пустую парковку, мы были пассажирами, собирающимися сесть на поезд. Я надеялся только, что они не пойдут за нами через всю станцию, потому что мы вышли с другой стороны, мимо шести или семи ожидающих мини-кэбов, и оказались на стоянке Моррисонов. Оттуда мы вернулись по нашему предыдущему маршруту.
Ничего не изменилось, кроме темноты. В большинстве домов горел свет. Некоторые шторы были задернуты, но сквозь другие я видел, как люди смотрят телевизор, держа тарелки на коленях. Сьюзи вытащила два кирпича из стены у DLB, бросила туда ключи от машины и поставила их на место. Если бы всё пошло наперекосяк и нам пришлось бы бежать, по крайней мере, один из нас смог бы добраться до машины.
Добравшись до Лок-роуд, я свернул налево, к магазинам. Судя по пару, вырывающемуся из вытяжки, в бургерной кипела торговля. Угловой магазинчик рядом с ним был закрыт, его окна были забраны тяжёлыми решётками.
Мы перешли дорогу там же, где и раньше, не доезжая до магазинов. Из переулка вышли двое китайских подростков, девочка и мальчик лет пятнадцати-шестнадцати, хихикая и неуклюже пытаясь держаться за руки и идти одновременно. Чуть дальше стоял тёмный двухместный «Форд Фокус». Водитель был лысый, как бильярдный шар. Он повернул голову, чтобы посмотреть на переходивших дорогу детей, и слишком долго разглядывал их, прежде чем обернуться и что-то сказать своему приятелю.
Мы вошли в переулок под звуки множества работающих телевизоров. Внизу почти весь свет горел, и изредка за тонкими занавесками и матовым стеклом мелькало что-то неясное. Сьюзи переложила сумку в другую руку, чтобы подойти поближе. «Видишь «Фокус»?»
«Они высматривали этих детей. Могут быть наркоторговцы, могут быть полицейские. Или просто парочка извращенцев. К чёрту всё, давайте просто займёмся этим».
Мы выехали на Уокер-стрит и повернули налево, к перекрёстку с улицей Сэра Льюиса и пешеходным мостом. «Проверьте цель, а я проверю слева». Проходя через перекрёсток, я посмотрел на другую половину улицы Сэра Льюиса. Мимо пронеслись четверо ребят на велосипедах с палочками от мороженого, продетыми в спицы, и фары двух машин метнулись в нашу сторону. Та, что стояла дальше, свернула и припарковалась примерно на полпути. Я знал, что это был «Фокус». Они могли просто заехать в магазин чипсов по дороге домой, но если это как-то связано с нами, мы скоро узнаем.
Сьюзи посмотрела на меня и одарила меня любящей улыбкой. «Никаких признаков жизни».
Я улыбнулся в ответ, когда мы подъехали к мосту. «Фокус только что припарковался недалеко от перекрёстка».
Она знала, что теперь мы помолвлены. «Ну и что?»
Мы добрались до моста и повернули направо, вместо того чтобы пересечь его. Другого способа выполнить это задание, кроме как действовать немедленно, не было. Не было смысла просто топтаться на месте и выглядеть нерешительным: нам нужно было выглядеть так, будто мы здесь, будто у нас есть цель.
Мы продолжали идти по тропинке, в тени дворовых стен и заборов. Сьюзи держалась чуть позади меня, потому что тропинка была слишком узкой для нас двоих и сумок. Мы считали дома. Три фонаря, четыре фонаря… Я видел танки Q8 в доках чуть левее и уличные фонари оживлённой магистрали, отбрасывающие слабую тень на эту сторону неровного пустыря.
Мы добрались до цели, но из верхних окон всё ещё не горел свет. Позади меня по главной улице гудел автомобильный транспорт, и я слышал, как наверху, в соседнем доме слева, льётся вода из ванной.
Мы подошли к садовой стене и встали в её тени. Она была около двух метров высотой, и попасть внутрь можно было через деревянную дверь. Когда мы надели перчатки, ночной воздух наполнился гулом домашней жизни. Со стороны Уокер-стрит донеслось несколько криков, затем послышался нарастающий грохот велосипедов. Почти сразу же дети перелетели через мост, повернув направо. Мы с Сьюзи прижались друг к другу, словно целовались в тени. Огни главного проспекта превратили их в силуэты. Они были слишком заняты тем, что пытались не упасть в реку, порезав друг друга, чтобы обращать внимание на незнакомцев.