Когда мы подошли к переходу, ведущему на нос корабля, Сьюзи вытащила из кармана джинсов набор ключей от замка «Уорд». Мы здесь не выглядели чужаками: это был край дешёвых отелей, где круглосуточно можно было увидеть туристов с рюкзаками и бюджетными вещами. Мы перешли дорогу под руку и оказались на краю кебабной Джима.
Я посмотрел на нее и улыбнулся. «Ты готова?»
Она улыбнулась в ответ. «Ещё бы». Её взгляд пробежал мимо моего и переместился на камеру видеонаблюдения. «Она всё ещё направлена на дорогу».
Мы повернули налево на Грейз-Инн. Добравшись до места назначения, я поставил сумку и прислонился спиной к двери, протягивая ей руки. Она улыбнулась, и её сумка присоединилась к моей, когда она наклонилась ко мне в объятия. «Чуть-чуть левее». Я двинулся, как мне было велено, и почувствовал, как замок упирается мне в левое плечо, когда я провёл руками по её влажным волосам и с обожанием посмотрел на неё, пока она поднимала руку за ключом, а затем пыталась заглянуть мне через плечо и занять удобное положение, чтобы открыть замок. «Всё, стой там – вот и всё, просто там».
Вокруг никого не было, но это не имело значения. Что бы ни случилось, нам просто нужно было продолжать жить, как мы уже перебрались через стену в Кингс-Линне. Просто болтаясь по округе, мы даем людям больше времени, чтобы обратить на это внимание.
С дороги разносился ровный басовый ритм, две машины пульсировали мощью своих динамиков. Они взревели, зажигая фары у носа корабля, меньше чем в двадцати метрах от меня, когда Сьюзи вытащила ключ из дверной рамы. Вскоре я услышал, как дужка замка поднимается, и почувствовал её дыхание у себя на шее. «Тише».
Сьюзи слегка повернула голову ко мне, пока я разглядывал окна над магазинами напротив. «Дверь поддаётся». Она слегка откинула голову назад, чтобы взглянуть на запись видеонаблюдения на станции. Я улыбнулся и кивнул.
Я убрал правую руку с её спины и провёл её между нами. Если бы кто-нибудь подошёл сейчас, он бы подумал, что я её трогаю. Её живот отступил, и я смог засунуть руку под толстовку.
«Подождите, подождите». Со стороны кормы корабля, с нашей стороны улицы, приближались две фигуры.
Моя рука всё ещё была между нами, теперь сжимая пистолет. Это была всего лишь пара подростков, вышедших на улицу. Оба увидели, где моя рука, и, очевидно, решили, что мне повезло. Проходя мимо, они широко улыбнулись мне и крикнули: «Эй, иди сюда!», а Сюзи ещё раз крепко поцеловала меня в губы. Теперь её вкус был больше похож на жвачку, чем на рвоту. Я чуть крепче прижал её к себе левой рукой. Может быть, это был последний раз, когда я целовал женщину.
Они скрылись в направлении станции, а мне предстояла последняя проверка, поскольку я взял на себя фиксацию двери левой рукой. «Вы готовы?»
Она выплюнула жвачку, кивнула, и я крепче сжал «Браунинг». Я глубоко вздохнул. «Ладно, жди… жди… поехали».
Она слегка отступила, чтобы дать мне немного места, и я вытащил оружие, отведя курок назад большим пальцем.
Между дверью и косяком был зазор около фута. Держа оружие низко на груди, я сделал шаг вбок и проскользнул в узкий коридор, продолжая контролировать дверь. Внутри было совершенно темно. Едва переступив порог и оказавшись на твёрдом бетоне, я выставил оружие вперёд, согнувшись в поясе, чтобы стать меньшей мишенью, и подушечкой пальца прижался к спусковому крючку.
Луч уличного фонаря освещал путь к покрытой линолеумом лестнице, расположенной всего в восьми метрах впереди. Я отступил от двери, чтобы пропустить Сюзи, держа свой «Браунинг» прямо перед собой, обеими руками, чтобы обеспечить оружию устойчивое положение.
Я направил «Браунинг» вверх по лестнице, подняв ногу, чтобы убедиться, что не задену что-нибудь на полу, и сверкнул глазами по сторонам. Лестница была в пяти-шести шагах впереди. Позади меня по Грейз-Инн проехала машина, и вспышка белого света залила коридор.
Слева от меня была закрытая дверь. Я остановился, не дойдя до неё, как раз когда Сьюзи захлопнула за собой входную дверь, погрузив нас обоих в темноту. Я замер, открыв рот, и прислушался к лестнице. Пара высоких каблуков цокнула по тротуару. Кто-то посигналил ей. Затем послышался тихий шорох: Сьюзи вытащила из сумок документы. Через мгновение она уже была рядом со мной.
Пистолет медленно ушёл обратно в джинсы, и я большим пальцем правой руки поднял предохранитель. Мои уши были прикованы к закрытой двери, глаза – к лестнице, я протянул правую руку, и её тело вошло в неё. Мы немного повозились, прежде чем моя рука сжала холодный металл СД. Я нащупал рукоятку пистолета; большой палец нащупал предохранитель и поднял его.
Когда я левой рукой потянулся за фонарём Maglite в переднем кармане джинсов, из задней стенки прицела исходил очень слабый свет. Повернув его ртом, я закрыл большую часть линзы пальцами левой руки, так что осталась лишь крошечная точка света.
Дверь была обшита деревянными панелями, слева два сувальдных замка, покрытых облупившейся краской: один был наполовину внизу, со старой латунной ручкой, другой – примерно на уровне подбородка. Дверь открывалась внутрь.
Я посветил фонариком чуть выше ручки, чтобы Сьюзи могла это видеть, пока я иду к петлям, изо всех сил стараясь не задевать куски штукатурки и прочий хлам, валявшийся на полу, и следя за тем, чтобы луч не попадал прямо в замочную скважину и не выходил на другую сторону.
Сьюзи знала, чего я хочу. Её рука, обтянутая флисом, медленно, но крепко сжала рукоять. Всё тело она держала у стены на случай, если кто-то с оружием окажется по ту сторону.
Я последовал его примеру, уперевшись правым плечом в раму и вытянув выдвижной приклад SD до щелчка, пока стальные стержни не встали на место.
Я прижал оружие к правому плечу и сглотнул слюну, скопившуюся в открытом рту. Я мог бы просто дать ей вытечь, но не хотел оставлять следов ДНК. Я повернул голову так, чтобы холодный стальной стержень, удерживающий эту сторону затыльника, удобно прижался к щеке, и левой рукой схватился за ствол с глушителем.
В мягком свете фонарика я увидел, что Сюзи тоже полностью вытянула рукоятку пистолета. Правая рука сжимала рукоятку пистолета, оружие было направлено в пол, и она уперла рукоятку в правое плечо. Увидев, что её левая рука снова лежит на дверной ручке, я выключил фонарик.
На улице раздался взрыв смеха. Я нажал на предохранитель и услышал первый щелчок одиночного выстрела. Я медленно отошёл от стены и, на ощупь, пробирался вперёд, пока не наткнулся на Сьюзи. Я похлопал её по тому, что, как мне показалось, было её рукой, прежде чем вернуть руку на ствол.
Я услышал скрип ручки. Уперевшись прикладом в плечо, оба глаза открыты, прицелились, я двинулся вперёд. Дверь приоткрылась на дюйм, и тусклый уличный свет проник в комнату через пустые отверстия для вытяжки под высоким потолком. Я двинулся влево, от дверного проёма, оба глаза открыты, и замер. Согнув ноги, я наклонился к оружию, сделав его частью себя, пока Сьюзи двигалась вперёд и вправо.
Мы оба уже были в дверях, оба внутри кебабной Джима. Уличный свет из Пентонвилля проникал сквозь шестидюймовую щель в ДСП, закрывавшей верхнюю часть окон MTC. Справа от нас была полуоткрытая дверь. Сьюзи направилась к ней, стараясь двигаться как можно быстрее, чтобы не налететь на обломки. Я последовал за ней, когда она заняла позицию у распахнутой двери, лицом к проему, держа оружие наготове, и ждала моей поддержки.
Я был чуть позади, когда она сделала шаг в соседнюю комнату. Я последовал за ней, держась справа, постоянно проверяя большим пальцем, не выстреливает ли она одиночным выстрелом.
MTC был небольшим, с одной лишь старой стойкой и стеллажами. Из-за перегородки из ДСП доносились громкие голоса – спор между водителем мини-кэба и толпой завсегдатаев ночных клубов. Я проследил за голосами: мужчина, прислонившийся к 297-му, говорил водителю, что тот может засунуть себе в задницу эту поездку, потому что двадцать пять фунтов – это слишком дорого за поездку до Херн-Хилл. Дверь была заперта на засов: один вверх, другой вниз.