Карел хмыкнул:
– Кресла здесь со времен старого князя Бенайла – у него, поверь, друзей хватало. А под конец жизни его светлость особенно любил сидеть на балконе и, покуривая трубку, любоваться городом. Да и я вообще-то не настолько одинок, Кериэль. Однажды ко мне в гости заходила леди Шепсит и высоко оценила этот балкон. Несколько раз был Маттео – мой помощник, я так и не познакомил вас. Теперь вот с тобой сидим – беседуем.
Я не стал говорить, что три-пять визитов за десятилетие в моем представлении и есть то самое одиночество. Но, даст Триединый, мы с Карелом, пока у него осталось немного времени, еще посидим на балконе за интересной беседой с чашечкой кахве.
– Как часто тебе нужно… – Киар не определился с формулировкой, и я с готовностью подкинул пару вариантов:
– Поглощать чужие души? Убивать людей? Проводить ритуалы?
– Да, именно это, – согласился Карел.
Удивительно, но я не заметил ни отвращения, ни осуждения, которых ждал.
– Время, отведенное Триединым, я давно прожил, – сделал вид, будто это меня не волнует, – без людских душ быстро превращусь в прах. Когда я провожу ритуал, забираю у человека остаток его жизни. Это может быть и десять лет, а может и пять-шесть десятков, если выбрать правильную жертву. Но, к примеру, почти все время, которое я забрал у Дебро, отдал на исцеление Дуэйна.
Карел резко вскинул голову и нахмурился.
– А ты думал, придворные целители просто так заявили, что не смогли бы спасти твоего подопечного? Дело не в их компетентности или размере магического резерва – я просто договорился со Смертью.
Задать следующий вопрос Киар не успел.
Звенящую тишину утра разбил резкий хлопок где-то в нижних кварталах, а следом раздался грохот взрыва, и над черепичными крышами взметнулось яркое золотое зарево пожара.
На лестнице я, споткнувшись, едва не полетел кубарем вниз. Еще и Карела чуть не сбил с ног! Он, не прекращая по амулету связи отдавать быстрые приказы экстренным службам города, перехватил меня свободной рукой за пояс и помог преодолеть оставшиеся ступеньки.
– Спасибо!
Карел закатил глаза:
– Ты-то куда спешишь? Уж не собираешься ли в таком виде и состоянии идти со мной?
Состояние у меня так-то сейчас преотличное, будто заново родился! Но, опустив взгляд на рваную, окровавленную одежду, я вынужденно признал, что вид мой вызовет ненужные вопросы и очередные домыслы. У Карела что-то чистое просить бессмысленно: меня в одну его рубашку можно замотать два раза. А бежать сначала в «Женский дом» за сменной одеждой, а потом уже на место взрыва – значит пропустить все самое интересное.
Несправедливо!
Руджеро, подав своему господину перевязь с мечом, осторожно сообщил:
– Ваша светлость, я осмелился проявить инициативу и попросил свою дочь собрать немного ненужных вещей ее мужа…
Мы с Карелом обменялись одинаково недоуменными взглядами.
– Биджи своей комплекцией и ростом походит на лорда Квэлле, – пояснил старый слуга, – и я подумал, что, если господин Кериэль продолжит гостить у нас со своим умением находить приключения, несколько сменных брюк и рубашек в доме не станут лишними.
– Руджеро, ты лучший! – возопил я и от радости даже подпрыгнул на месте. – Давай скорее!
Я быстро скинул окровавленные тряпки прямо у порога, оставив только белье и носки, и, пока Руджеро отошел в свою каморку за вещами зятя, еще раз с любопытством оглядел места недавних повреждений.
– Эй, что такое? – Я заметил, что Карел сначала отвел взгляд, а затем и вовсе отвернулся в другую сторону. – Ты вроде уже убедился, что внешнее строение у людей и эльфов имеет мало различий.
– Не хочу снова вызвать неожиданные реакции, – тихо пояснил он, и я, вспомнив сцену на балконе и резкую вспышку боли, перестал тыкать пальцами в подживающий бок.
Изнутри в кожу что-то толкнулось и затихло.
– Вот, господин Квэлле, прошу. – Руджеро подал мне стопку идеально отглаженных вещей.
Лицо у меня вытянулось. Карел же, скрыв смешок за кашлем, попросил не задерживаться, раз уж я твердо решил сопровождать его.
Что и говорить, вкус у зятя Руджеро оказался престранный. Штаны фасоном напоминали шаровары, сшитые из пестрых кусков ткани, различающихся и цветом, и орнаментом. А свободная льняная кофта с рукавами до плеч почему-то оказалась короткой, между ней и широким поясом штанов осталась неприкрытая полоска светлой кожи.
Старый слуга, очевидно, не смотрел взятые вещи внимательно, а потому смутился и принялся бормотать извинения напополам с сетованиями о дурном вкусе молодежи и о том, что современная мода не перестает его удивлять.