– Ну-ну, дыши.
«Вот же ублюдок!», – откашлявшись, я ещё раз провела по помещению взглядом:
– Это место не очень-то похоже на штаб-квартиру ЦРУ. Да и права не помню, чтобы мне зачитывали, – Гильермо заливисто рассмеялся, чуть ли не согнувшись пополам.
– Ну, насмешила! Права говоришь?! – отсмеявшись, поднял на меня взгляд, выражение его лица стало пугающе серьёзным, он плотно сжал челюсти, отчего сильнее выделились квадратные скулы. – Права это для людей, а ты… мразь! Мусор, от которого надо избавляться, – когда он говорил, его верхняя губа слегка подрагивала, приподнимаясь, как это бывает, когда испытываешь к кому-то сильнейшее отвращение. А выражение лица, в целом, скорее походило на злобный оскал разъярённого пса, чем человека. – Такие как ты, просто отбросы. В тебе ни чести, ни совести, ни принципов. Ты даже на чувства не способна. Ты хоть когда-то сожалела, хоть об одном из своих убийств? Нет! Не думаю!
«Ну, прекрасно! Хотя чего было ожидать? Он меня не знает, а видит перед собой лишь образ Феникса, который Логан кропотливо создавал долгие годы и надо сказать весьма успешно».
– Вы меня совсем не знаете агент.
– Ух ты! – он иронично улыбнулся, но у него скорее вышло поморщиться. – Какая уважительная. Кто бы мог подумать.
– Меня мама с папой учили вежливо обращаться к незнакомым людям, тем более к представителям власти, – он снова рассмеялся над моими словами, но с каждым новым разом его смех казался мне всё фальшивее.
– А это уже интересно… Глядя, на такую мерзость, как ты, совершенно не могу представить тебя ребёнком. Скольких ты убила, а? Сколько сотен, может, тысяч? Ты отвратительна мне! Я бы к тебе даже прикасаться не стал, не хочу замараться о такие помои, как ты! – он уже не говорил, а просто выплёвывал слова вместе со слюной, как кобра, что брызжет ядом. – Хотя, с другой стороны, мне будет гораздо проще, я не люблю бить женщин, но ты не женщина… ты даже не человек. Потому что, назвав тебя так, я оскорблю всех оставшихся людей!
«Хм…».
– Знаете агент, я видела разные формы ненависти, но это… это что-то личное. Что произошло? Киллер убил кого-то из Ваших близких?
– Заткнись!
Он рявкнул на всё помещение и, преодолев расстояние между нами, заехал кулаком мне в челюсть. От такого сильного удара я завалилась набок. Во рту сразу почувствовался металлический привкус, я сплюнула кровь на пол и подняла на него взгляд: – «Значит, угадала. Хреново. С таким будет не договориться, его не пронять, не достучаться. Всё, что он испытывает ко мне, это ненависть и отвращение… и больше ничего. Я крупно влипла!».
Взяв себя в руки, он сделал пару шагов назад. Глубоко вздохнул, с досадой качнув головой. Похоже, ему не понравилось, что мне так быстро удалось его раскусить:
– И так… – медленно, растягивая каждую букву, сжал кулаки, прохрустев костяшками пальцев, разрабатывая их и готовясь к предстоящему «веселью». – У тебя будет только два пути. Быстрая смерть или долгая и очень мучительная.
– Хм… – я сделала вид, что раздумываю над сказанными им словами. – И при каком раскладе, какая смерть меня ждёт?
– Рассказываешь всё, что я хочу знать, и умираешь быстро. Пуля в голову и готово. А будешь молчать, я буду тебя пытать. В итоге ты всё равно заговоришь. Все, в конечном счёте, всё рассказывают. Но при таком раскладе, ты умрёшь медленно и в мучениях.
– Простите агент, но я вынуждена сказать, что оба варианта меня не устраивают.
– Ха… – он улыбнулся, и мне показалось, что первый раз со времени нашего знакомства, он сделал это искренне. – А ты значит, девочка с юмором? Ну что же, посмотрим, насколько тебя хватит, – он подошёл ко мне вплотную и присев на корточки, заглянул в глаза. – Последний шанс.
– Вынуждена отказаться.
Он, усмехнувшись, встал и начал медленно закатывать рукава рубашки. Я плотно сжала целости, прекрасно зная, что сейчас произойдёт, уже бывала в подобной ситуации: – «Не может же это быть хуже, чем тогда в Пакистане».
Трентон посмотрел на меня пронизывающим взглядом, его карие глаза словно потемнели в этот момент, все эмоции стёрлись с его лица. Он нанёс удар в то же место, что и первый всего за минуту до этого, я опять завалилась набок. Челюсть нестерпимо заныла, во рту начала скапливаться кровь: – «Рука у него тяжёлая!». Схватив меня за волосы на макушке, резким рывком выпрямил. Следующий удар обрушился на другую сторону, я чуть разжала челюсти, кровь тут же выбежала из уголка рта, оставляя алую дорожку до подбородка и стекая ниже.