Когда для его детей стало слишком мало пищи в океане, Гульгудранг повёл свою армию на завоевание суши. Они без труда покорили множество близжайших племён, да вот незадача – выяснилось, что помимо Гульгудранга в мире существует ещё множество могущественных сущностей. И им крайне не понравилось, что их верующих нагло подъедают. Армия Гульгудранга была разбита, его дети истреблены, а его самого, так и не сумев убить, сбросили в море и погрузили в вечный сон...
– Что... Что именно сказали мне Родители? – вслух произнёс Гульгудранг, слегка шокированный свежими воспоминаниями. Слова Создателей очень важны, их обязательно нужно вспомнить!
Но нет, в голове пусто. Родители уходят в темноту, их не спасти при всей его необъятной силе. Прошлое не изменить. Да, равных ему нет в целом в мире, земля дрожит при каждом шаге, старые враги уже ничто по сравнению с ним, но какой в этом смысл, если тех, кого ты любил, не вернуть?
Не была ли вся его жизнь страшной ошибкой? В погоне за удовольствиями плоти он упустил что-то по настоящему важное?
Демон почувствовал, как в уголках его глаз активно заработали железы, выделяя жидкость для увлажнения поверхности зрительных органов. Что за бред? Его глаза сейчас не нуждаются в увлажнении, концентрация влаги в норме!
Всё это время золотая букашка не двигалась и очень пристально следила за Гульгудрангом, за каждым движением. Её энергия, странный запах этой энергии отдалённо напоминал ему о Родителях! Не совсем один в один, но некие общие чёрточки имелись.
– Ейша Хар-ра оши мошоу архараш? – неожиданно спросила золотая козявка. Что за ещё за абракадабра?
– Что ты мелешь, корм? – взревел Гульдурдранг во всю мощь глотки, игнорируя канал телепатической связи. – Я ни слова не понял! Это не похоже ни на один из двух сотен известных мне языков!
Под напором злости воспоминания потускнели и развеялись, словно пепел на ветру...
На лице букашки Гульдурдранг увидел откровенное разочарование. Это уже совсем вывело его из себя. Да что жалкий человечишко себе позволяет? Недооценивать его, Необъятного Гульдурдранга?
– Ты не тот, кого я ищу... всего лишь большая зверюшка... – разочарованно произнесла букашка и поудобнее перехватила молот. – Что ж, поговорили и ладно. Думаю, пора заканчивать. Прощай, демон. Думал я подарить тебя Парацельсу, да боюсь, из-за размеров с перевозкой будут проблемы.
Согнув ноги в коленях, букашка стремительно, словно вошь, прыгнула на Гульдурдранга, за доли секунды покрыв огромное расстояние между ними. Пространство вокруг букашки аж засветилось – настолько быстро она двигается, частички воздуха вокруг неё просто сгорают!
И почему Гульдурдрангу теперь кажется, что жалкий человечишка теперь вымахал чуть ли не до облаков? Нет, золотая прыгучая блоха на самом деле осталась настолько же мелкой. Но почему тогда все тринадцать чувств Гульдурдранга просто истошно вопят – беги хозяин, на тебя надвигается такая волна, которую даже твой панцирь не переживёт!
Да нет, глупости, не может человеческая букашка быть сильнее Древнего! Гульдурдранг зарычал, призывая всю свою необъятную мощь. Стихия огня – в правой основной лапе! Стихия воды – в левой! Стихия земли – в головном щупальце! Стихия ветра – в хвосте! Сила Жизни и Смерти – в глазах! Смешать их вместе, переварить и изрыгнуть на букашку лучём Совершенного Уничтожения!
– Умри, малё-ё-ё-ёё-у-у-у-о-о-о-о...
От мощнейшего удара содрогнулась земля, а легионеры в разбитом неподалёку лагере попадали на землю, не удержавшись на ногах...
...Император стоит посреди глубокого кратера. Сверху густым дождём падают ошмётки, бывшие когда-то Необъятным Гульдурдрангом. Сильно пахнет жаренными морепродуктами. От верховного правителя валом валит пар. Доспехи и молот покрыты некой дрянью, стремительно запекающейся под воздействием высоких температур. Слугам придётся изрядно попотеть, чтобы оттереть всё это. Только красный плащ, украшенный мехом горностая, величественно развевается по ветру. Чудесным образом ни одна кишка не попала на него.
Потому что к Истиному Пафосу грязь не пристаёт. К доспехам ещё ладно, вражеская кровь усиливает эффект эпичности, но к плащу – ни в коем случае.
– Что ж, с поставками еды населению, пока восстанавливаем инфраструктуру, можно особо не напрягаться, – задумчиво произнёс Император. – Надо будет пригнать сюда парочку толковых магов и инквизиторов, чтобы вырезали из остатков туши самое ценное и полезное. Остальное – в суп.
Такова внешняя сторона Императора, с которой его видит большинство подданных. Несокрушимый рыцарь в золотой броне, скованной по слухам из чистейшего Пафоса. Ярость – его молот, Брутальность – его щит. И хотя Императору эта роль скорее в тягость, он готов исполнять её до самого конца. Потому что больше некому. Людям нужна надежда, нужен образ героя-защитника. И образ этот нуждается в подпитке.