-Очень вовремя, - сказала я сама себе и повернула в сторону… - Ой…
Лес меньше чем за минуту погрузился в минорную гамму и в заполнивших его тенях я просто не смогла осознать откуда пришла. Вроде бы вот эти три гриба я проходила, или это были вон те, или их вообще было четыре?! Промокать решительно не хотелось и я начала метаться в поисках притоптанных кустов и покалеченных веток, но покарай карающие мою аккуратность - таковые не находились. Оставался позорный, но единственный способ: кричать и ждать пока меня найдут. Не идти же наугад, правильно?
-Ви-и-ир!
Тишина.
-Ли-и-ра-а!
Молчок.
-Те-э-нь!
Никакой реакции.
-Ми-и-ра-а!
Мой голос перекрыл раскат грома, небо прорезало молнией, по листьям замолотили первые капли дождя. Травинки с благоговением потянулись к верху, подставили свои листики и лишили меня всякой надежды отыскать путь на поляну по следам. Логика упряталась в дальний угол моего сознания, то что я вообще то теперь полноценная магичка забылось напрочь, зато авантюрное «Вдруг угадаю» задало мне направление: я покрутилась вокруг своей оси и ткнула пальцем в предполагаемом направлении. Первые десять минут я была в приподнятом настроении, вроде как узнавала некоторые кучки грибов и кривизна деревьев казалась знакомой. Потом листья перестали кое как сдерживать потоки воды и я начала промокать, к тому же впереди показалось поваленное дерево, которого я точно на своем пути не встречала и мне пришлось повернуть на девяносто градусов и хмурой тучей двинуться в новом направлении.
Следующие пол часа блужданий не дали никакого толка, к реке не вышла, только глубже в ельник забрела. Похожая на мокрого крыса, с растрепанными волосами, по которым стекали струи холодной влаги, в раскисшей обувке, липнущей к коже одежде и с прескверным настроением я остановилась и закричала во все легкие. Вышло очень внушительно, но отклика все равно не последовало. Гархара переползла на живот и с тихим урчанием свернулась в уютный клубочек. Мне стало завидно и я даже присмотрела относительно сухое место под елкой, но вовремя опомнилась и двинула дальше, на ходу создавая пульсар - вечер потихоньку вступал в свои права, а в хмурь да в ельнике видать стало совсем плохо. Не знаю, на что я надеялась, но шла и шла сквозь бурелом. Река, деревня, тракт, тропинка на худой конец, что нибудь, кто нибудь…
«Что нибудь, Кто нибудь», повторяла я про себя, как молитву, но на пути моем стояли только деревья, кусты и ливень.
Потеряв всякую надежду и двигаясь скорее по инерции, я поскользнулась на вконец разъехавшейся туфле и утекла по грязи вниз с холмика. Опешив от такого внезапного события я чудом не заорала, позвала пульсар, осветила им поляну, на которую приземлилась и снова чуть не заорала: на поляне стояла палатка и было разложено кострище. Мало того - в палатке кто то явно был, а значит мне прямо сейчас могли помочь. Но моим далеко идущим планам было не суждено сбыться, гархара зарычала как бешеная и начала носиться по мне, впиваясь такими ненастоящими, но болючими когтями.
-Тшш, я поняла, - потерла плечо, которому больше всего досталось, - Что не так?
-Сл-ш-ш-ай! - ого, со мной опять заговорили, значит и впрямь дело дрянь.
Я начала прислушиваться к округе. Дождь успокаивался, все реже и реже падая с небес, листва сбрасывала с себя тяжелую влагу, от чего казалось, что весь лес шелестит песню на непонятном языке, от палатки доносился храп, вроде бы мужской, но это не точно, где то с дальнего от меня краю слышались тихие всхлипы. Пульсар метнулся к одинокому дереву в углу поляны и выхватил из тени большой льняной мешок, крепко привязанный к нижней ветви. Крадучись я подошла к нему и стала размышлять что делать дальше. Всхлипы от вымокшей холстины доносились отчетливые и настолько жалкие, что я перестала медлить. Резким движением разрубила верёвку, на которой висел мешок и проследила, как с тихим 'Ой' нечто прекратившее реветь шлёпнулось в мокрую траву.
Это что- то зашебуршалось, растягивая ослабший ворот мешка, я же напряглась, схватив нож поудобнее и отступила на шаг. Мало ли какая утопница или векша может сидеть внутри. Сначала показались руки, белые, тонкие и изящные запястья, длинные пальцы и ровные овалы ногтей. Затем высунулась блондинистая, замызганная и нечесаная макушка; мигом далее на меня посмотрели огромные зеленые глазища, испуганные и отчаявшиеся, но решительные и верящие в лучшее. Девочка, а точнее - юная девушка, возраста примерно 10-12 лет высунулась из ветоши бывшего узилища и неловко заправила волосы за ухо. За острое, оттопыренное, гархары его подери, совершенно эльфячье ухо! Я невольно закатила глаза, светлые эльфы это то, чего и врагу не пожелаешь. Невозможные зануды, моралисты, откровенные хамы, высокоэтичные засранцы и занозы в мягком месте. Тут же появилось малодушное желание запихать девчонку обратно в мешок и, замотав покрепче - вдруг сбежит - повесить на место. Но застывшие в детских глазах слезы не дали мне этого сделать, будь она сто раз эльфом, все равно остается маленьким ребёнком. Дождь тем временем решил утихнуть и настало время драпать подальше от лагеря, в котором спит по крайней мере один человек, способный на такую жестокость. Я показала девочке на кусты и та безропотно пошла вперёд, ступая так аккуратно, словно плыла. А мне оставалось одно небольшое дельце - вызвать карающих, они то и решат, что делать с этой тварью или тварями.