Мир задрожал, словно в лихорадке, затем замер на мгновение, чтобы тут же завибрировать ещё сильнее. Малыш, освободившись от пут, с бешеной скоростью бросился к стальной двери, за которой погибал его хозяин, врезавшись в неё всем своим мускулистым телом. Дверь не шелохнулась. Мёртвому, укреплённому магией железу, не было никакого дела до страданий пса. Малыш снова бросился на дверь, вгрызаясь в неё твёрдыми, как алмаз, клыками. Бесполезно. Пёс чуть отступил, чтобы вновь таранить преграду, и вдруг почувствовал, что хозяина больше нет…. От этого известия сердце Малыша, не выдержав, просто разорвалось, и он замертво рухнул у порога, не пережив некроманта ни на мгновение.
Ваалор и Белла одновременно осознали смерть Аксина. Взревев, демон взмахнул когтистыми лапами, словно разрывая пространство перед собой, и… ничего. Портал, ведущий к кровному брату, не желал открываться, блокированный мощным импульсом невесть откуда взявшейся некромагии. Демон попытался разрушить невесть откуда взявшуюся преграду, но всё без толку. А затем ламия с силой схватила его за плечи, прекращая эти бесплодные попытки.
— Что?!
— Прекрати! Происходит что-то странное. Чувствуешь?
Мир вокруг дрогнул, на мгновение став тягучим, мерцающим, словно ненастоящим. Всё словно раздвоилось, заимев внутри себя призрачного двойника. Казалось, само время замедлило ход, скрутившись в странный, сверкающий мгновениями и веками водоворот. Затем призрачные копии всего сущего вдруг рванули в сторону, увлекая за собой оторопевших демонов. Мгновение — и всё вокруг стало прежним. Почти всё….
— Какого Чонинга?! — Ваалор, дико озираясь, схватился за свой любимый меч, как утопающий за брошенную с берега верёвку. Рядом не было врагов, но демону просто жизненно необходимо было прикоснуться к чему-нибудь стабильному, знакомому.
— Боюсь, Чонинг тут как раз и не при чём. Всё, что сейчас произошло — дело рук вашего драгоценного младшенького, кровного братца. Так вы, кажется, величали «дядю» Аксина?
Ваалор и Белла резко обернулись к спокойно идущей к ним малышке.
— Лана…. — Демон замолчал, с удивлением глядя в спокойные, горящие мягким светом глаза ребёнка.
— Не Лана. — Напряжённо произнесла ламия. Белла сбросила ставшей привычной за многие века маску недалёкой дурочки, с опаской глядя на приближающегося ребёнка. — Помнишь ту разноцветную комету, предвестницу пришествия в мир кого-то из богов? Мы думали, что это кто-то из небожителей спешит на помощь к Гарвину. Похоже, мы здорово ошибались.
— Да. — Усмехнулась девочка. — Гарвину помогали, как и Аксину. Свет и Тьма, лишь их слова они могли услышать. Так что вы действительно ошиблись, к Гарвину никто из нас не прилетал.
— Значит, ты….
— Турния, к вашим услугам. — Она, дурачась, легко поклонилась. — Пришлось самолично вмешаться в игру первостихий, чтобы Тьма и Свет своими забавами случайно не угробили этот мир. Лишь судьба может играть с ними на равных.
— Подожди, я не понимаю….
Ламия, заткнув брату рот, прервала демона на середине фразы.
— Армия света исчезла, вместе с Гарвином. Я их не чувствую. И этот мир стал совершенно другим…. Теперь в нём царит Тьма, и лишь иногда проскакивают искорки истинного света. Турния, что же произошло?
— Аксин, мой новоявленный дядюшка, теперь уже почти настоящий…. — Богиня судьбы тяжело вздохнула, хотя в её глазах заблестели искорки еле сдерживаемого веселья. — У каждого человека судьба написана ещё до его рождения. Но, если кто-то сумеет сделать хоть шаг в сторону, свернув с назначенного пути, то он станет человеком вне судьбы. И тогда такой счастливчик сможет вершить судьбами не просто людей, но и целого мира. Вот этим ваш младшенький с этого мгновения и займётся.
— Он умер! — Гнев и боль Ваалора, наконец, вырвались наружу.
— А что вы хотели? Создать новый мир не так просто. — Турния в очередной раз дурашливо поклонилась. — Ну, мне пора. Нехорошо торчать в чужом мире, даже если его хозяин — твой любимый «дядюшка». Вижу, у тебя осталась куча вопросов, громила? Адресуй их сестрёнке, вижу, она уже вспомнила сказки вашей родины, и всё поняла.
Девчушка помахала рукой, и просто растаяла в воздухе.
— Белла! — Демон выронил меч, и схватился за голову своими могучими лапами.
— Для начала успокойся. — Ламия сама с огромным трудом взяла себя в руки. — Видимо, Аксин каким-то образом разделил этот мир на два одинаковых, собрав в одном из них всех, кто принадлежит Тьме. Тебя, меня, мертвяков, химер, тёмных эльфов. Может, кто из людей сюда попал, не у всех душа обращена к свету. А Гарвин и его войско просто остались в другом, точно таком же мире. Но, если здесь царство Тьмы, то там — империя Света. Два мира вместо одного, принадлежащие разным сторонам, но с вкраплениями частиц силы противоположных первостихий. Да, не думала, что младшенький на такое способен. Сейчас, поди, смотрит на нас, и веселится от души. Ведь от Тьмы внутри от уж точно избавился.
— Но ведь он умер!
— Великая жертва. — Кивнула ламия. — Только она могла дать столько мощи. Правда, эту мощь необходимо было ещё очень точно приложить. Не пойму, как ему это удалось?
— И ты так спокойно об этом говоришь?! В его жилах текла частичка нашей крови!
— Не кричи, братец. Пойдём. А по пути вспомни легенды, что рассказывал нам отец в детстве.
Белла вывела взбешённого демона на улицу.
— Если у кого-то хватает силы и умения создать новый мир, что сегодня сделал Аксин….
— То он становится его богом. Первым из пантеона богов. — Хрипло прошептал Ваалор. — Неужели он это заранее спланировал? Но ведь люди не знают этого….
— Спланировал? Не мели ерунды, братишка. Аксин не понимал, к чему это всё приведёт, когда убивал себя. Он просто хотел сделать так, как лучше для всех, пожертвовав собой. Он не видел другого выхода. Это и к лучшему, ведь невозможно назвать Великой жертвой действие, когда ты стремишься к награде. Одного не пойму, как эта девчонка сумела разбудить его душу? Ту часть, где ещё не окопалась Тьма.
Белла замолчала, и обратила свой взор к ночному небу.
— Незнание его и спасло. Он просто сдержал своё слово, создавая царство Тьмы, при этом разделяя двух извечных противников границей между мирами. И, нежданно-негаданно для себя, после смерти очнулся первым богом этого нового мира. Хоть здесь властвует Тьма, но она — всего лишь первостихия, сила…. А миру без богов никак нельзя. Богов, не принадлежавших ни к Тьме, ни к Свету. Смотри.
На чёрном, бархатном небе явно просматривались два созвездия — человек с посохом в руке, и огромный пёс.
— Не поверишь, братец, он ещё и Малыша с собой на небо затащил!
В ответ сверкнула иссини чёрная молния, и раздался далёкий гром, очень похожий на радостный лай….
Эпилог
Далеко, в бесконечной пустоте, между мирами, там, где нет ни времени, ни пространства, кружились в танце две фигуры. Могучий воин в белых доспехах, и гибкая, прекрасная девушка, облачённая в чёрное, бархатное платье.
— Эта игра была восхитительно. — Девушка попыталась, закружив в танце, пронзить шею воина тонким стилетом, что искусно прятала в длинном рукаве. Не сбиваясь с ритма, воин легко отразил удар латной перчаткой, а затем попытался схватить партнёршу за горло. Та, обратившись в дым, возникла за его спиной, и нежно его обняла. — Надо будет как-нибудь повторить.
— Обязательно сыграем. — Воин повернулся к девушке, и нежно её поцеловал.
— Я люблю тебя, мой Свет. — Проворковала она.
— Не больше, чем я тебя. — Рассмеялся он.
— Но рано или поздно я смогу убить тебя, любимый. — Произнесла она, глядя на него с искренним обожанием.
— Мы умрём вместе, Тьма, душа моя. — Воин нежно обнял свою подругу.
Они танцевали, восхищаясь друг другом, искренне любя и одновременно ненавидя друга. Так было раньше, так есть сейчас. Так будет вечно….