Пот этот, про которого я вам начал говорить, и стал именно таков скряга-скрягою: в гостях ли он, дома ли, в церкве ли, у него только и на уме, что деньги, только и думает, как бы скопить еще побольше, а кому и копил? Один-одинешенек и душою и телом, да подиж ты, всегда так, уже кого осетит нечистый, тот потеряет всякое размышление.
Приехал раз к этому скряге его родной племянник; приехал он издалека по делу в город. Племянник была, тоже сам человек достаточный, так дядя конечно и принял его ласково. Погостил племянника, дня с три и понадобились ему деньги, рублей этак сот с пять… он и думает попросить взаем у дяди: дядюшка де богат, авось не откажет… и судит посебе: случись-дескать ему ко мне приехать да понуждаться в деньгах, я ни слова не скажу, тотчас дам. Он и попросил: «Дядюшка, одолжите мне пять сот рублей, денег у меня с собою нет а по-моему делу теперь понадобились; я как только возвращусь домой, тотчас вам пришлю с благодарностью.»
Дядя было сначала так и сяк: время плохое, денег нет, все в чужих руках… а после одумался, совестно: все знают, что видно де есть деньги, когда ссужает других, да при том же знает, что племянник и сам с состоянием, не обманет из таких пустяков, а при случае и сам еще пригодится, может быть… подумал-подумал старик, ну да хорошо, говорит, постараюсь, достану; только, пожалуйста, не задерживай, поскорее обратно пришли! «Этакой скряга», подумал племянник; а так-как деньги были очень нужны, то ни слова не сказал старику про его скупость, а поблагодарил его и обещался непременно доставить обратно очень в короткое время.
Взял деньги племянник, истратил их куда нужно, простился со стариком и уехал обещаясь, тотчас по проезде, прислать эти деньги обратно.
Но нередко случается, что и честный человек обещается, да не может исполнить во время, в особенности денежное дело; только отъявленный богачь может в назначенный срок вынуть, да и положить на стол сколько надобно, а у человека средней руки вдруг Бог знает откуда найдется тысяча разных мест, куда деньги деть и невольно принужден бывает просрочить, так и тут.
Старик, еще отдавая деньги, боялся расстаться с ними, но как пришло время, а племянник денег не шлет, то старик крепко задумался: уж получит ли их, верно не получит, может племянник обманул, или может умер на дороге: ему не жалко племянника, а пяти-то-сот жалко; пропали, думает, денежки!..
Прошло еще день, два, старик и от еды отстал, и сна ему нет, только и думает о пяти стах рублей.
Вот этак еще два дня прошло; тошно пришло старику, в постелю почти слег, лежит они раз так и все про деньги думает…. вдруг отворилась дверь… глядь старик, племянник стоит перед ним «Здравствуйте, дядюшка!» Ах, родной ты мой! Старик вскочил от радости, что это про тебя ни слуху ни духу?
«Извините, дядюшка; такое дрянное обстоятельство, извините, задержал я ваши деньги; вы, я думаю, гневаетеся?»
– И, ничего; свои люди, сочтемся… ну что, как ты: разжился ли теперь? понравился ли?
«Как же, дядюшка; я теперь пожалуй хоть вам взаем дам, если угодно.»
– Ну вот это ладно; очень рад, что твои делишки поправились… Что ж ты, один чтоли приехал?
«Один, дядюшка, и остановился, признаться, у своего знакомого, с которым имею дела… к вам теперь попал невзначай, мимо шел, и денег с собою не захватил; если вам угодно, то пожалуйте ко мне; недалеко от вас; я вам тотчас же и деньги отдам.»
– Пожалуй, пожалуй, почему не пойти: мне любопытно посмотреть, как ты живешь, у кого, хорошоль поместился!..
Стал старик собираться идти с племянником, и не то ему, что бы хотелось посмотреть, как он живет, а хотелось душу то свою отвести, деньги получить скорей.
Вот пошли; кажется точно не далеко, и дорога знакомая, а идут долго; старик приустал, а племянник подпускает дорогой разные истории, тешит дядю, рассказывает, как он деньги его употребил, какой барышь получил и прочее…
Пришли наконец. Видит старик огромный каменный дом, с крыльцом чугунным; вошли – полы лаковые, везде такое богатство… у дяди глаза разбежались. Ай племянник; славная квартира, ну с кем же ты тут живешь?
«Да со своим товарищем; он видно ушел куда-то; присядьте дядюшка!.. не прикажете ли вас чайком попотчивать?»
– Нет, покорно благодарю.
У старика не то на уме: ему как бы деньги-то поскорее… Оглядывает комнату, дивится богатству, а сам-таки спрашивает: что же ты мне, какими деньгами дашь, ассигнациями чтоль?
«Да какими вам будет угодно, дядюшка.»