И Моргана уверенной рукой подвергла той же участи всех сидящих в кувшинах, которые умерли ошпаренные, ибо ни один человек, будь он засажен в кувшине с семью стенками, не может избежать участи, привязанной к его шее.
И вот, выполнив свой подвиг, Моргана погасила под котлом огонь, вновь закрыла кувшины пальмовыми листьями и возвратилась на кухню, где, задув лампу, она и осталась в темноте, решившись дождаться последствий этого происшествия. И, расположившись таким образом на своем сторожевом посту, она ждала очень недолго.
И действительно, в полночь торговец маслом проснулся, высунул голову из окна, выходившего на двор, и, не видя нигде ни малейшего света и не слыша ни малейшего шороха, пришел к заключению, что весь дом, должно быть, погружен в сон. Тогда, как было условлено с его людьми, он начал бросать взятыми им с собою камешками, ударяя им в кувшины. И так как глаз его был верен и рука привычна, он попадал в цель каждым камешком, — так заключил он по звукам, раздававшимся от ударов камешков о кувшины. Потом он подождал немного, рассчитывая, что сейчас увидит, как покажутся его молодцы со своим острым оружием, но ничто не пошевелилось. Тогда, вообразив, что они заснули в своих кувшинах, он начал опять метать в них камешками, но ни одна голова не показалась, и не было заметно ни малейшего движения. И предводитель разбойников чрезвычайно рассердился на своих людей, так как был уверен, что они погружены в сон; и он сошел к ним, думая про себя: «Собачьи дети! Они никуда не годятся!»
И он приблизился к кувшинам, но тотчас же отступил назад — так поразил его запах горячего масла и горелого тела, исходивший из них. Однако он подошел к ним опять и, прикладывая к ним руку, почувствовал, что стенки их так горячи, как стенки печи. Тогда он взял пучок соломы, зажег его и заглянул в кувшины.
И он увидел, что все его люди — обожженные, дымящиеся, бездыханные тела.
И, увидав все это, предводитель разбойников понял, какой жестокой смертью погибли все тридцать семь его товарищей, вскочил одним страшным прыжком на вершину стены двора, соскочил оттуда на улицу и бросился бежать со всех ног. И он стал погружаться в ночной мрак, уничтожая расстояние шагами своими.
На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила приближение утра и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
Предводитель разбойников бросился бежать со всех ног. И он стал погружаться в ночной мрак, уничтожая расстояние шагами своими. И, прибежав в пещеру, он предался своим черным мыслям, думал о том, что ему оставалось делать, чтобы отомстить, за что ему следовало отомстить.
И это пока все, что было с ним.
Что же касается Морганы, которая только что спасла дом своего господина и жизнь всех укрывающихся в нем, то, лишь только она убедилась, что всякая опасность миновала вследствие бегства лжеторговца маслом, она спокойно начала дожидаться наступления дня, чтобы разбудить господина своего Али-Бабу. И лишь только он оделся, полагая, что его разбудили в этот ранний час для того, чтобы идти в хаммам, Моргана подвела его к кувшинам и сказала ему:
— О господин мой, открой первый кувшин и посмотри в него!
И Али-Баба, взглянув туда, дошел до пределов страха и ужаса.
И Моргана поспешила рассказать ему все, что произошло, от начала и до конца, не пропуская ни одной подробности. И она рассказала ему также о знаках белых и знаках красных на воротах, о которых она не сочла нужным уведомить его раньше. Но нам нет никакой необходимости повторять это.
Когда Али-Баба выслушал рассказ своей рабыни Морганы, он заплакал от волнения и, с нежностью прижав молодую девушку к сердцу своему, сказал ей:
— О благословенная девушка, да будет благословенна мать, родившая тебя! И конечно, хлеб, который ты ела в нашем доме, ты ела не даром. Ты дочь моя и дочь матери детей моих. И отныне ты будешь во главе моего дома и старшей из детей моих!
И он продолжал восхвалять ее и благодарить за бдительность, мудрость и предусмотрительность.
После этого Али-Баба с помощью Морганы и раба Абдаллаха приступил к преданию земле разбойников, так как по зрелом размышлении он решил закопать их в огромной яме в саду, побросав их туда без всякой церемонии, как попало, чтобы не привлечь внимания соседей. И таким образом было навсегда покончено с этой проклятой породой.