А Халима, как будто задыхаясь от негодования, закричала:
— Как, о клеветник с белой бородой, ты осмеливаешься оскорблять меня столь постыдным подозрением?! Идти сейчас же к нему и убедись собственными глазами! Посмотрим, не застанешь ли там и теперь эту невольницу?!
Муж сказал:
— Ты права: всякое подозрение рассеется при таком доказательстве!
И он спустился с лестницы и побежал к Камару. А Халима, воспользовавшись шкафом в стене, очутилась там раньше мужа. И несчастный оста Обейд, смущенный столь поразительным сходством, мог только пробормотать:
— Аллах велик! Он создает игру природы и все, что Ему заблагорассудится!
И вернулся он в свой дом в величайшей тревоге и недоумении, и, застав жену свою там же, где оставил ее, осыпал ее похвалами, и со слезами умолял простить его. Потом он вернулся в свою лавку.
Что касается Халимы, то она после ухода мужа снова пробралась к Камару и сказала ему:
— Ты видишь, нет никакой возможности раскрыть глаза этому старику с позорной бородой! И нам остается только, не медля долее, бежать отсюда. Я сделала уже все необходимые приготовления: верблюды уже навьючены, и лошади готовы; караван ждет только нашего прибытия, чтобы тронуться в путь.
С этими словами она поднялась и, закутавшись в свои покрывала, склонила его последовать за нею к тому месту, где дожидался их караван. И оба сели на приготовленных для них лошадей и бежали из города. И Аллах даровал им благополучный путь, и они прибыли в Египет, не подвергаясь никаким неприятным случайностям.
И когда они прибыли в дом отца Камара и почтенный купец узнал о возвращении сына, радость наполнила все сердца; и обильно полились слезы счастья при встрече родных с Камаром. А когда Халима вошла в дом, красота ее ослепила всех. И отец Камара спросил сына:
— О сын мой, это, наверное, принцесса?
Камар же ответил:
— Нет, не принцесса, а та красавица, из-за которой я и предпринял это путешествие. Ибо о ней-то и рассказывал нам почтенный дервиш. И теперь я решил жениться на ней, следуя Сунне и Корану!
И Камар, не утаивая ничего, рассказал отцу всю свою историю от начала и до конца, но бесполезно повторять ее.
Узнав о приключениях сына, почтенный купец Абд эль-Рахман воскликнул:
— О сын мой, да будешь ты проклят в этой и в будущей жизни, если ты не откажешься от мысли связать себя браком с этой женщиной, вышедшей из глубины ада! Ах, страшись, дитя мое, чтобы в один прекрасный день не провела она и тебя столь же позорным способом, как провела она своего первого мужа! О, позволь мне лучше поискать для тебя подругу среди юных дочерей наиболее почтенных семейств нашего города!
И он так долго и так красноречиво убеждал сына, что тот наконец поддался его увещеваниям и сказал ему:
— Я поступлю согласно твоей воле, о отец мой!
Тогда почтенный купец обнял своего сына, а Халиму тотчас же велел запереть в самый отдаленный павильон, приказывая не выпускать ее до дальнейших распоряжений.
После этого он отдался заботам о поиске молодой девушки, которая была бы вполне достойна его сына. И после многих совещаний матери Камара с женами самых знатных граждан Каира и богатейших купцов решено было обручить молодого Камара с дочерью каирского кади, ибо она, бесспорно, была самой красивой девушкой во всем Каире. И по сему случаю в течение сорока дней не прекращались пиры, иллюминации, танцы и игры; а в последний день был устроен праздник для всех бедных города, которых позаботились усадить вокруг щедро уставленных яствами столов.
И вот Камар, лично наблюдавший за слугами во время пиршества, заметил среди бедняков, явившихся на пир, одного несчастного старика, одетого хуже самого последнего из бедняков, с лицом, обезображенным загаром, усталостью и страданиями. И, остановив на нем взгляд свой, Камар узнал ювелира оста Обейда. И побежал он сообщить об этом своему отцу, который сказал ему:
— Вот удобный случай исправить, поскольку это в нашей власти, то зло, которое ты причинил старику по наущению его развратной жены!
И он направился к ювелиру, который собирался уже уходить, и, назвав его по имени, нежно обнял его и стал расспрашивать о том, что довело его до такой бедности.
И оста Обейд рассказал ему, что уехал из Басры, чтобы никто не мог узнать о его приключении, которое, несомненно, дало бы врагам повод к насмешкам и издевательствам. Но в пустыне он попал в руки грабителей-арабов, и они разграбили все его имущество. Услышав это, почтенный Абд эль-Рахман приказал слугам своим отвести старика в хаммам и после ванны дать ему самые роскошные одежды. И когда это было исполнено, он сказал ему: