Закончив с крысами, я извлек полип, который в своем контейнере не демонстрировал признаков роста или регенерации (все же вера и колдовство оставались самым надежным средством блокирования искажающих влияний), собрал с него некоторое количество слизи, выварил и перелил в шприц. Затем я сделал небольшую, вдвое меньше, чем крысам, инъекцию коту. Животное ответило мне оскорбленным мявом и развернулось задом в несколько тесноватой клетке, демонстративно отказавшись от предложенного поощрительного угощения.
Проведя несколько опытов, я прекратил занятия и направился наверх. Нужно было найти фон Мэйбра. Перед уходом я вооружился мелом, обвел угол ширмы и набросал числовые сочетания 2-1, 1-4, 2-4, 9-1, сопроводив их заговором шестого уровня, что вкупе позволило создать очень хорошее воздействие по отводу глаз. Кому известно, вроде Элеоноры, тот увидит, а вот случайный посетитель или очнувшийся новиат даже не посмотрит в тот угол.
Искомый погодник обнаружился в кают-компании, несмотря на поздний час, он штудировал трактат «Нумера эмпатика», посвященный символическому колдовству, выглядел при этом подавленным.
– Доброго вечера, Эверетт, – поздоровался я, присаживаясь в любимое кресло, что удачно стояло неподалеку.
– Терпимого скорее, фон Блэймрок, – сухо ответил колдун.
– Я вижу, решили посвятить время учебе, весьма похвально, – видя настроение собеседника, пришлось начать издалека.
– Не всем практические воздействия даются легко, – в низком теноре звучала сварливость.
– Что ж, практика ежедневная и ежечасная – основа успеха и искра, разжигающая талант, – мягко, но наставительно проговорил я.
– Тяжело верить в свои силы, имея поблизости столь сильного конкурента.
– Ну что вы, – я позволил себе легкую улыбку, – я скорее ваш коллега, чем конкурент, и интересует меня больше медицина, многое стало забываться. На самом деле – я даже пришел просить о профессиональной поддержке.
– Неужели? – острая бровь минутой назад чопорного меланхолика взлетела вверх, порция лести оказалась в самый раз.
– Да. Я провожу небольшое… исследование и мне просто необходим один из ваших заговоров на здоровье животных.
– «Силаскот»? Зачем вам такой примитив, я думаю, немного покумекав, вы сможете изобрести что-то много выше мистического иммуномодулятора для крупной рогатой живности, – радость сменилась подозрениями.
– Хотелось бы оперировать надежными практиками, для чистоты эксперимента требуются чистые методы, – я постарался звучать как можно более невинным и заинтересованным.
– Ну что ж, извольте, один из фетишей у меня с собой.
Фетишем оказалась довольно небрежно покрытая набором символических последовательностей металлическая декоративная корова ширпотребного производства, из тех вульгарных вещиц, которыми приличные дамы среднего ранга украшают свои приличные подоконники в приличных домах. Я даже выдержал получасовую сбивчивую лекцию о принципах использования и сфере применения объекта, стараясь изображать искреннюю заинтересованность (будто я не справлюсь с поделкой 12-го ранга!). Расстались мы с Мэйбром, кажется, добрейшими друзьями.
По возвращении в каюту я обнаружил полнейший бардак. Списать произошедшее на неквалифицированную уборку было совершенно невозможно – предметы обихода лежали не на своих местах, некоторые сменили дислокацию на три-пять дюймов, некоторые учебники и справочники в чемодане поменялись местами, если не сами, то по крайней мере закладки в них. Кроме того, пропала пара журналов, где были интересовавшие меня заметки по эпидемиям хаоса и некрочумы в колониях и на острове Флатбсом в метрополии. Разгром довершала полная мешанина в шкафу для белья, сорочки были сложены совершенно несимметрично, а носки вместо аккуратно разложенных пар валялись затянутыми друг в друга комками. В общем – произошло вторжение.