ххх
301 год. Императорский дворец
Тем временем Сулой в своей комнате в пристройке к императорскому дворцу торопливо схватила с подоконника фарфоровый чайник в золотой цветочек, пока в него не натекло дождевой воды. И она уже намеревалась захлопнуть окно, но что-то заставило ее замереть. Взгляд Сулой остановился на льющихся с крыши струйках, на мокрых ветвях столетнего дуба и свинцово-темном небе. Она обняла чайник, будто баюкала ребенка на руках, и засмотрелась на пустоту, с легкой полуулыбкой на губах вспоминая и ту, которая ей его подарила, и замок на побережье, над которым гордо реяли знамена в лучах рассветного солнца...
Фаэлитин тогда хохотала над какой-то идиотской шуточкой Сара, и вряд ли удержалась бы на ногах, если бы Сиэс с ухмылкой не подхватил ее за талию и не прижал к себе. Потом он легко оторвал ее от земли и усадил на спинку кресла. Пьяная Литти завалилась на сторону, но уже через мгновение стало ясно, что не по недосмотру Сиэса, а преследуя определенную цель – она подхватила со стола чайник и, каким-то образом ухитрившись не уронить, сунула его Сулой.
– Это тебе, – еще смеясь, выдохнула Фаэлитин, – на память. Пей оттуда свое пиво и проводи время весело!
Она оказалась гораздо трезвее, чем Сулой думала… чем сама Сулой тоже, и намного. После в памяти осталась только картинка, как Баласар вышибает пробку из бутылки и льет вино в чайник, а потом – сильное плечо в дорогущей шелковой рубашке, свежей и аккуратной, несмотря на бурную ночь. И холодная рука, касающаяся ее лба, и голоса друзей, сливающиеся в неразборчивый гул…
Тогда на следующий день тоже шел дождь, теплый и летний, а Сар, преступно довольный для позднего утра после попойки, притащил ей завтрак прямо в комнату.
Казалось, чайник до сих пор хранил тепло их рук – и запах того беззаботного лета.
Глава 10
301 год, лето. Остров Феррерс
Сиэс лежал на расстеленном на песке плаще, подложив руки под голову. Влажные волосы он собрал в узел на затылке, но на груди и на животе у него все еще блестели капельки соленой воды, а мышцы по всему телу приятно ныли от недавней нагрузки. Он плавал в заливе – легко скользил в волнах, гибкий и быстрый, как афалины, и заплывал так далеко, что было видно только высокие башни родного замка.
Тень от скалы, которая должна была отгородить этот крошечный уголок отдохновения от всего мира, и особенно от просматриваемого во все стороны пляжа, постепенно начала вытягиваться. Подкрадывался вечер. Сиэс потянулся и сощурился в ярко-голубое, без единого облачка, небо.
До начала учебного года оставалось еще достаточно, чтобы о нем не думать. Был только сегодняшний день, спокойный и беззаботный, их тех, которые выпадали так редко, но нравились Сиэсу больше дня рождения. Было так невозможно хорошо – он даже почти поверил, что заслужил этот прекрасный, тихий-тихий…
И тут в отдалении раздались голоса. Пока еще тонущие в шепоте прибоя, но приближающиеся с каждой минутой.
Вскоре стало возможно различить слова.
– …и я предложил ему сделать последнюю ставку, а потом забрать банк или продолжить игру, и он ка-а-ак перевернет стол – мы еле успели увернуться!
– Ого!
– Если бы ты меня не дернул на себя, я была бы там же и похоронена. В бархате и бриллиантах. Оромэ, мне идет зеленый бархат? Его там было полно!
– Тебе все идет, ты же знаешь.
– Рин, это ты его научил так отвечать?!
Разговор сопровождался шлепаньем по воде – должно быть, кто-то из бестий скакал на мелководье, поднимая тучи брызг и обливая остальных. Сиэс поморщился и на всякий случай накинул на себя край плаща. Хотя он и знал, что волны давно уже смыли его следы с влажного песка, да и Рину с его бешеной компанией нет смысла заглядывать за каждый встречный на пути камень, Сиэсу почему-то так было спокойнее. Для верности он наскоро вознес молитву любому богу, который его мог услышать, чтобы этот изумительный вечер не был испорчен ни одним из известных Рину способов.
– В общем, мы-то удрали, а Мири даже прихватила с собой трофей, – они были уже так близко, что Сиэс услышал, как звякнуло что-то, похожее на монеты, – и я хотел спросить, не сделаешь из этого что-нибудь? Глупость, конечно…
– Не глупость! Это будет красиво.
– Да-да, дорогая... В общем, может, сережку или брелок? Что-то простое.
Оромэ рассмеялся – мелодично и благозвучно. Как можно быть таким расслабленным, когда тебя окружают две катастрофы, любой жест который может быть опасен для жизни, собственной и окружающих?!
– Это и правда очень просто, только колечко вкрутить. Я сделаю, как только окажусь в мастерской, и лучше бы тебе, Рин Феррерс, зайти за ним самому… Скажем, после десяти.