– Мы что, просто… войдем в нее? – с сомнением спросил Рин, щурясь в тщетной попытке рассмотреть что-то в темноте за порогом.
– Ну, не знаю, – Мири дернула плечом, – можем сначала постучаться…
И они прыснули, зафыркали от едва сдерживаемого и совершенно идиотского смеха, а Башня Намерения с молчаливым предвкушением взирала на них – и ждала.
Потом Рин и Мири все-таки отсмеялись, успокоили нервы – и поднялись по этим несчастным ступенькам, по-прежнему держась за руки. По ладони свободной руки Миримэ бегали сумасшедшие сиреневые искорки. Рин обманчиво скучающе, будто какую-то игрушку, вытащил из ножен на бедре кинжал.
Вход выглядел… обычным. Сделать шаг за порог оказалось не сложнее, чем опоздать на лекцию: и там и там даже одинаково приходилось красться.
Сразу за дверью начиналась винтовая лестница, слишком узкая, чтобы идти по ней вдвоем. Оттуда тянуло сквозняком, холодом и тревогой, а запахи стали такими сильными, что начала кружиться голова. Рин на мгновение сжал руку Мири чуть крепче, чтобы дать ей понять, что пойдет первым. Она засопела, но без возражений спряталась за его спиной.
Их шаги отдавались эхом, но под сапогами по крайней мере ничего не шуршало и не скрипело. Камни казались надежными – насколько может быть надежной лестница, ведущая в сердце бывшего обиталища магов. Оставалось подняться еще на три ступеньки, чтобы распахнутые двери скрылись под первым лестничным витком.
– Чувствуешь что-нибудь? – спросил Рин едва слышным шепотом.
– Ничего, – Мири прислушалась к себе снова, – совсем. А ты… что-нибудь видишь?
– Ничего. Хм…
Темнота, что наступала из недр Башни, не давала Мири осветить своей магией пространство вокруг больше чем на один шаг, но почему-то и не спешила впиваться в нее зубами и отнимать последние силы и волю. Зато Рин, если прищуривался и нарочно не сосредотачивался на том, что маячило где-то на самой границе обзора, начинал замечать будто бы… какую-то тень. Лишь тень.
Только вот Рин Феррерс точно знал, что ни одна тень не является просто так.
Он, не сбиваясь с шага, метнулся к перилам и перегнулся через них в попытке застать что бы то ни было врасплох.
Мири едва слышно ахнула, крошечный камешек сорвался вниз и прошуршал по древним камням – и только. Там, откуда они пришли, не было ничего, кроме унылых серых плит, пустоты и темноты. Рин поднял голову. Над ними, насколько хватало глаз, вверх тянулись бессчетные ступени из такого же серого камня. Башня будто вымерла в одночасье, если в ней вообще когда-нибудь кто-то был. Но тень…
Рин бросил взгляд на Миримэ, и в этом взгляде было очень много – и очень мало.
– Сначала бьем…
– …потом разбираемся, – прошептала она.
Рин кивнул. Старая схема, которая не подводила их еще никогда.
И они пошли вверх, медленно, осторожно, с трудом продираясь сквозь собственный страх друг за друга, за свою надежду и за свою мечту. Ловушка Башни сработала с часовой точностью, будто творение гениального инженера, и захлопнулась, проглотив их обоих и даже не позволив им это понять.
Рин вскоре удостоверился, что тень ему точно не померещилась. Она обнаружила себя примерно через круг, стала будто осязаемой, более настоящей. Теперь ему удавалось следить за ней краем глаза, но сколько бы Рин ни смотрел, он все равно не мог понять, что это за существо.
А когда он собрался предупредить Мири, потому что понял, что быстро убить преследователя раньше и перешагнуть через его тело уже не получится, появилась вторая тень. Сперва такая же призрачная, она еще быстрее набралась сил.
– Мири, – прошелестел Рин едва слышно.
Две тени двигались синхронно, и он не знал, что будет, если остановиться. Бросятся ли они прочь, чтобы потом вернуться, или прыгнут на них, как кошки на выдохшихся мышей, или просто остановятся и замрут? Рин был уверен только в том, что они уже не растворятся в темноте, из которой вылезли.
Фиолетовые искры на руке Мири брызнули в стороны, и шар концентрированной магии увеличился почти вдвое еще до того, как она с немым вопросом повернула голову на его голос.
– Там кто-то есть, – сказал и Рин и сбился с ритма шагов, пропуская ее вперед.