И эти и последующие дни я была окружена такой заботой, что почти забыла, что Арслан не любит меня. Почти забыла…
ГЛАВА 7
АРСЛАН
До родов оставалось всего пару недель, вчера мы купили кроватку и коляску для малышки. Вещей для неё купили по минимуму, всё же, в некоторых моментах Настя была суеверной. Я усмехнулся про себя, эти её странности всё больше и больше мне нравились. Нравилось то, какая Настя естественная, искренняя, настоящая.
Я припарковал машину недалеко от парка, в котором Настя любила гулять. Сегодня в ведомстве успешно прошла проверка и нас по этому поводу отпустили домой пораньше. Я пришёл домой и обнаружил, что Насти нет, потом вспомнил, что у неё режим, и сейчас время прогулки на свежем воздухе.
Я мог бы завалиться на диван или ещё придумать себе занятие, но… В этой квартире я чувствовал себя дома только тогда, когда Настя здесь была. А так… Это просто стены. Это стало для меня открытием. Наверное, потому, что к моему приезду с работы Настя всегда была дома. И я привык к этому.
Я схватил ключи с тумбы, куда всего пару минут назад их бросил и вышел из квартиры. Подъеду встречу её, отвезу куда-нибудь поужинать.
Я вышел из машины, прищуриваясь от такого непривычного для этих краёв солнца. Тем более в сентябре. Хотя, сегодня только второе. Вдалеке увидел Настю, идущую по дорожке и болтающую с какой-то девушкой, тоже беременной. Видимо эта Алёна, девушка из соседнего квартала, с которой они недавно сдружились. Вот они доходят до низкого забора парка, и Настя замечает меня. Машет мне рукой и прощается с Алёной.
А дальше всё происходит как в замедленной сьёмке. Вот Настя не спеша идёт по небольшому мощёному переходу, улыбаясь мне. Невольно любуюсь её лицом, красавица…
Приближающую беду я не услышал, я, будто нутром её учуял, но был слишком далеко от Насти, чтобы что-то сделать. Потому что неприметная машина, как будто взявшаяся из неоткуда, устремилась вперёд так быстро, что никто бы не успел среагировать.
Я услышал вскрик, глухой стук и только затем тело выдало реакцию, от которой я вздрогнул: бить или бежать. Адреналин забурлил в крови так, что ушные перепонки готовы были лопнуть. На ватных ногах я подбежал к Насте, боковым зрением замечая, как автомобиль, визжа покрышками, устремляется вдаль. Был ли шанс броситься его преследовать. А смысл? Настя в луже крови в неестественной позе лежала на переходе.
- О, Господи! – услышал я недалеко женский возглас.
- Скорую вызови! – громко крикнул я, лихорадочно вспоминая, что свой мобильный оставил в машине.
- Да…да…
Я склонился над Настей, осторожно убирая темные волосы с лица. Кровь… Её было так много! Чертовски много возле головы Насти! Тонкая струйка вытекала из носа.
Паника, которую я успешно подавил в прошлый раз, на этот раз оказалась сильнее. Я видел, как трясутся мои руки, когда касался Настиных волос. Что делать? Поднять её? Вдруг сделаю только хуже, если у неё что-то сломано…
НАСТЯ
Что с ребёнком… Он ни разу не спросил о моём состоянии. Осознание происходящего было таким ярким. Я в своей слепой любви просто забыла об этом, что я не нужна была ему. Ему был нужен только его ребёнок, а я шла как приложение… Почему я позволила себе забыться? Окунуться в его заботу. Заботу не обо мне, а о его дочери…Осознавать это было горько. Ещё горше было чувство вины. Ведь это я виновата, я была неосторожна… И теперь моя малышка, которую достали из меня посредством кесарево сечения боролась за жизнь в детской реанимации. Хотя пожилой неонатолог честно нам сказал, что шансы минимальные. Слишком серьёзные повреждения. Моё сотрясение, и внутренние разрывы не идут ни в какое сравнение. Потому что я пытаюсь не замечать их, не замечать этой адской боли, упорно пробираясь к детской реанимации. Я пришла в себя два дня назад, но мне даже не позволяли подниматься с постели. Но я должна! Должна просто увидеть свою малышку! Должна быть рядом с ней!
Поэтому сейчас, глубокой ночью, я шла по коридорам больницы, выискивая отделение, где она находилась. Стоило заикнуться об этом Арслану, как он категорически запретил мне двигаться. Так же, как и врачи. И никто даже не стремился понять меня. Понять, как мне важно увидеть малышку не по видеосвязи, как пытался придумать Арслан, а в живую.
Наконец я толкнула тяжёлую дверь с надписью «Детская реанимация».
И вот мой взгляд упал на стеклянную стену. За ней были кувезы, которые подсвечивал приглушённый желтоватый свет. В двух из них лежали детки постарше. Я растерянно осматривала каждую кроватку. И наконец, мой взгляд наткнулся на неё. Она была совсем крошечной, с синюшными ручками и ножками, которые выглядывали из-под одеяльца. Я прислонилась к стеклянной стене, жадно впитывая в себя её образ. Хрупкая, темноволосая, опутанная трубками и какими-то проводами.