- Что вы здесь делаете?
Я вздрогнула от приглушённого окрика постовой медсестры, которая стояла за моей спиной. Я тут же повернулась к ней.
- Здесь моя девочка…Вон там…
- А, Джураева, - сказала она, осматривая меня с ног до головы, - вот из-за вас получит медсестра в вашем отделении. Вы же едва на ногах стоите. Вам надо вернуться в палату и лечь.
- Минуту… - я снова повернулась к стеклянной стене, приложив к ней руку, - пожалуйста, ещё одну минуту…
Как же мне хотелось прикоснуться к своей малышке, чтобы она поняла, что мама рядом… Почувствовать её!
- Так, я сейчас наберу вашу медсестру, пусть приходит и забирает вас, - услышала я голос за спиной.
Но у меня уже не было сил ни на какую реакцию. Боль, которую я заставила себя не чувствовать, пробираясь сюда, одержала верх. И я поняла, что ноги подкашиваются и я оседаю на пол.
- Так, мамаша, этого нам ещё хватало!....
Это последнее, что я услышала, перед тем, как провалиться в пустоту.
Когда я открыла глаза, меня ослепил яркий свет. Я поморщилась и отвернула голову.
- Наконец-то! – услышала я встревоженный голос Арслана.
- Что случилось? – спросила я охрипшим голосом, не до конца понимая, где я нахожусь и вообще, что происходит.
- Ты была без сознания почти двое суток…
Я повернула голову и увидела силуэт Арслана, который подошёл к окну и зашторил его. Затем он медленно взял стул и понёс его к кровати, где я лежала.
- Настя, мне нужно тебе кое-что сказать, - он сел на стул и устало потёр лицо руками.
Свет перестал меня слепить, и я наконец-то, смогла чётко его рассмотреть. Осунувшийся, с тёмными кругами под глазами и щетиной на подбородке, он был всё так же чертовски красив, но… Словно не похож сам на себя.
Что-то сказать? Сердце пропустило удар и зачастило. Я, кажется, уже поняла, ЧТО он собирается мне сказать!...
- Нет….
Ничего не говори! Этого не может быть! С моей малышкой ничего не могло случится, с ней всё хорошо!
Но в глубине души я уже знала, что это не так.
- Нет…
Ещё раз повторила я вслух, понимая, что заглатываю солёные слёзы. Я даже сразу не поняла, что плачу.
Арслан молча смотрел на меня, нахмурив лоб. И этот взгляд. Непроницаемый. Я не понимаю, что он чувствует. Никогда не понимала. Только сейчас отчётливо осознала, что так будет всегда. Даже если он будет рядом со мной, никогда не подпустит меня близко…
Будет ли рядом? Теперь, когда малышки нет.
Я ужаснулась сама себе за эти мысли. Разве я могу ещё о чём-то думать и переживать, кроме своей дочери?
- Где она, - тихо сказала я, - мне нужно её увидеть…
- Настя, нет.
Голос Арслана словно бетонной плитой лёг на грудную клетку.
- Покажи мне моего ребёнка, - снова тихо сказала я, ощущая приближение истерики.
Сердце колотилось мелкой дрожью, дыхание стало пропадать. Осознание случившегося ужаса наконец в полной мере обрушилось на меня…
АРСЛАН
Я не знал, что она может так кричать. Кричать так, словно ей рвали душу по живому. От этого прошёл мороз по коже. Руки дрожали, ком в горле. Осознание своей полной беспомощности и бесполезности. Ничем не помог своей дочери. Не знаю, как помочь Насте. Что говорить? Как действовать? К такому жизнь меня явно не готовила. Наблюдаю, словно со стороны, как Насте вкалывают успокоительное и снотворное, и она постепенно затихает.
Так проходят ещё несколько дней. Только так можно её хоть как-то успокоить, заставить уйти в царство Морфея и забыться. Мне же это не позволительно. За грудиной горит, когда выхожу с кладбища, где только что похоронил своего ребёнка. Жадно вдыхаю влажный и ставший вдруг резко прохладным, воздух. Теперь навсегда мы связаны. Я, Настя и этот город…
НАСТЯ
Причин оставаться в этом городе больше нет. Это стало ясно уже с первого дня после моей выписки из больницы. Причин оставаться с Арсланом тоже. Он не любит меня. И никогда не полюбит. А моя любовь?... Моя любовь чёрной, ядовитой змеёй душит меня.
Я сижу на постели, обхватив себя руками, и раскачиваюсь взад-вперёд. Уже несколько дней Арслан ходит на службу. Первые две недели после выписки он всё время был рядом. И это было невыносимо. Его напряжённый взгляд, которым он сопровождал меня повсюду. Словно боялся того, что я что-то с собой сделаю. Только из-за этого. Не потому, что любит и переживает за меня…