Девушка всхлипнула и упала на грудь к Тоду. Он нежно провёл рукой по тёмным волосам и прижал её к себе. Такинз била крупная дрожь, справиться с которой не помогала даже тёплая вода, стекающая на плечи.
— Это действие токсина, — Тайлер гладил её по плечам, — совсем скоро пройдёт.
Соня только кивнула и покрепче прижалась к нему.
Напряжение постепенно уходило вместе с адреналином и отступающим действием токсина. Слабость волной накрывала тело и разум. Соня проваливалась в туман.
— Давай вернёмся в камеру, — Тод достал полотенце и вытер её. — Нельзя, чтобы узнали о том, что мы были здесь.
Он помог Такинз подняться с пола, и дойти до камеры. Там аккуратно опустил девушку на грязный матрас.
— Спасибо, — она слабо улыбнулась Тайлеру.
— Я был не слишком… — Он качнул головой, — там в душе. Это было не правильно, но ты так просила…
— Всё нормально. Правда. То, что делал ты, сделало всё это гораздо приятнее.
Он опустился рядом с ней на колени и провёл тыльной стороной ладони по щеке Сони.
— Тебе нужно продержаться всего неделю, потом они отправят тебя в основной зал. Там полегче.
— Ты ещё ко мне придёшь?
— Приду, — он поцеловал её в лоб и встал.
Дверь со скрипом закрылась за Тайлером. Соня свернулась калачиком на тонком матрасе. Тело болело снаружи и внутри. Цилиндр давил на промежность. Паразит больше не шевелился, но явственно ощущался во влагалище. Попка зудела после того, что с ней сделали. Но Соня была вмотана настолько, что глаза сами закрылись, и она провалилась в тяжелый мутный сон, в котором руки отчима царапали её тело, проникая то во влагалище, то в попку.
Глава 3. В каморке. Нежность
Металлический стук в дверь возвестил начало нового дня. С момента, когда Соня попала в тюрьму прошло около недели, по её ощущениям. Сложно было оценить как идёт время в камере без окон.
Периодически к ней приходил Карис, насиловал её и надолго уходил. Тод больше не появлялся. Свет падал в камеру, сквозь узкое окошко в двери. Такинз определяла время только периодам изменения освещения в коридоре.
В поисках способа выбраться она осмотрела камеру вдоль и поперёк, но не было ничего, что могло бы помочь. Продавленный матрас на полу, тонкий дырявый плед и запертая тумбочка, в которой крузе хранил инструменты для своих извращенных игр.
Каждый раз, когда насильник появлялся в камере Соня сопротивлялась, пыталась отбиться, но сил у неё с каждым днём оставалось всё меньше.
За дверью, в очередной раз приглушили свет. Карис недавно вышел из камеры, оставив Такинз лежать на полу. Влагалище девушки саднило, уже не так сильно, как в первые дни, но чувствительно. Сегодня он насиловал её только в пиздёнку, но делал это особенно жестко.
Негромкий скрип заставил Соню вздрогнуть. Дверь приоткрылась и в камере появился Тод.
— Ты? — девушка присела.
— Прости, не мог придти раньше, была не моя смена, — он сел на матрас рядом с ней и обнял Соню за плечи. — У меня есть идея, — прошептал он ей на ушко.
Такинз глянула на него вопросительно.
— Когда я на смене, у меня тут есть каморка. Проведем ночь там.
— А охрана?
— Они практически не ходят ночью, — погладил её по руке.
— Мне кажется это рискованно, — Соня качнула головой.
— Недолго, несколько часов побудем в спокойном месте, ты отдохнёшь от этого, — он обвёл рукой её камеру.
— Ладно, — Соня кивнула, — только не долго.
— Успеем.
Тайлер помог ей подняться, придерживая за талию. Такинз оперлась ему на руку и только в этот момент ощутила, как сильно дрожат ноги. Дорога в подсобку показалась девушке бесконечной. Темный коридор, холодный каменный пол, серые стены. Чтобы добраться до подсобки им пришлось спуститься по узкой металлической лестнице.
Небольшая комната, освещенная слабой лампой. Несколько матрасов, накиданных у стены, старых, но не таких продавленных как в её камере. Тайлер помог Соне устроиться полусидя, соорудив из них что-то вроде кресла. Он накинул ей на колени плед и повернулся к маленькому чайнику, стоявшему тут же на столе.
— Сделаю тебе перекусить.
— Зачем ты мне помогаешь? — Спросила Соня, — я благодарна, правда. Но зачем?
— Ты хорошая девушка, это видно. Просто хочу помочь. Завтра тебя должны перевести в общий зал. Там будет легче.
— Давно ты тут работаешь?
— Года три. После Зимнего восстания моя семья разорилась, — он пожал плечами, — пришлось искать хоть какую-то работу.
— А чем занимался до этого?
— Учился, работал на фабрике отца. А ты?
— После Зимнего у меня тоже всё пошло через жопу.
— Ты из аристократок?