Родгад подошёл к ней слишком близко, чтобы Дрогана не смогла сопротивляться и чувствовала кислый запах похмелья.
— Ты посмела пойти против моего приказа и обрекла трёх человек на гибель.
— Ты посмел посадить нашего сына в подземелье, где он мог погибнуть, и едва не обрёк королевство на гражданскую войну.
— У меня довольно наследников для продолжения рода.
— И ни капли величия.
Родгад замахнулся на жену, но та и бровью не повела. Он слишком часто пугал её так, и угроза давно перестала быть действенной.
— Мальчишка должен быть наказан. Чтобы впредь знал, как нарушать правила.
— Ты собираешься держать его в темнице, пока не скончаешься?
— Я хороший король. Поэтому его всего-то выпарят плетьми. Но даже не на Апинейской площади, а в замковом дворе.
— Он принц, он неприкосновенен!
— Так же, как и королева. Поэтому я сделаю всё сам.
— Родгад. одумайся. Народ терпелив, но его терпению приходит конец.
— Удел народа, как и королевы – терпеть.
— Хоть над сыном сжалься.
— Я не стану жалеть твоего бастарда, ты же не сжалилась над моими детьми.
Король круто развернулся и поспешил прочь из покоев жены.
— Родгад, не тронь нашего сына!
В несколько широких шагов король дошёл до покоев принца, рывком открыл дверь и застал мальчика врасплох. Он мастерил из соломинок лошадь, но от неожиданности рука дрогнула, и работа безвозвратно рассыпалась. Перед тем, как дверь захлопнулась, в проём протиснулась Дрогана.
— Отец…
— Лохматое чудовище нарушило указ короля, и получит наказание дважды.
— Это запрещено свитком королей! – вмешалась Дрогана.
— Я — король и я пишу законы!
— Народ в праве судить короля, нарушающего законы степей.
— Заткнись, рыжая плесень!
Родгад вновь замахнулся на жену, но почувствовал боль в боку. Принц ударил короля, что есть сил, табуретом. Но сил оказалось недостаточно.
— Выродок ренокского помёта! – зарычал король. И отвесил причитавшуюся жене затрещину единственному законному наследнику.
___________________
С того дня прошло почти двадцать лет, но Гридан до сих пор помнил звон в ушах от отцовской пятерни. Тогда он пролетел полкомнаты и разодрал лицо о циновку. На шум сбежалась стража. Разумного оправдания случившемуся король не искал, лишь сказал, что принц и королева берутся под стражу и будут находиться взаперти в своих покоях целый месяц. Позже мама сказала, что ему это было нужно, чтобы как можно меньше подданых в замке увидели преступление короля перед народом.
Вакху – последнюю из свиты королевы, что пребыла с ней из Ренока, вызволили из темницы спустя три месяца. Дрогана не смогла вымолить для няньки пощады. Её полу-обезумевшую, исхудавшую, всю в корках и язвах заставили просить прощения перед королём, а затем прилюдно казнили.
От горьких воспоминаний Гридана оторвала стужа, что проникла в королевский шатёр.
— Ваша Высочество, вернулся отряд, посланный прошлой весной.
Король вышел из оцепенений.
У входа стоял сотник с нашивкой первого разведотряда, на меховом плаще. Гридан проморгался, будто только очнулся от глубокого сна. Сотнки словно вышел из его воспоминаний. Из-под эльфийского платка, явно добытого с убитого вражеского шпиона, на короля смотрел такой же светловолосый, и белобородый оседлый, как и тот надзиратель, что своей головой ответил за освобождение из-под стражи королевского пленника. Гридан оценивающе вгляделся в фигуру сотника, но заключил, что тот слишком молод. Чтобы быть тем самым надзирателем. Возможно, парень приходился тому братом или сыном, или просто непростительно сильно походил на незнакомого ему человека.
— Что за отряд? – наконец заговорил король.
— С сундуком лидерского кузнеца.
Гридан выпростался из-под меховых одеял, утащенных ещё в первую зиму из домов кентавров. И поспешил вон из тепла шатра на колючий мороз. По календарям уже должна была наступить весна, но зима лесных земель плевать хотела на календарь степных учёных. Небо больше прежнего хмурилось и сыпало снежной крупой, что таяла, не достигнув земли от коптивших облака костров. Нынче на опушке очередного леса шатры ставили близко друг к другу для сохранения хоть какого-то тепла. Но толку от этого не было, только грязь чавкала под ногами.