– Лидер, – прошептал динолин. Он протянул трёхпалую руку Алиет, – Пойдём сс нами, мы поможем тебе.
Алиет обернулась к эльфийской матери, вглядывалась в её лицо, силясь найти правильный ответ, но ночь укрыла подсказку.
– Ма, – слабо замяукала Алиет, – Пойдем.
– Нет, только ты.
– Нет! – вскрикнула она и поползла прочь от протянутой руки и дикого огня в сторону Мелины – Нет! Я не пойду!
Динолин попытался ухватить было лидера, но застыл, обданный волной жара. Марево раскалённого воздуха исказило пространство.
– Мы поможем тебе, – попытался он заговорить так же ласково, как мать.
Но Алиет уже добралась до Мелины и вцепилась ей в юбки. Капюшон слетел. Жидкие светлые волосики рассыпались по плечам и совсем не скрывали маленьких округлых ушей.
– Пустите! – кричала она, волнуя воздух вокруг, – Пустите! Мы вместе пойдем.
Клинок вгрызался в горло, грозясь оборвать нить жизни, но кровоточащее сердце грызло сильней. Эльфийка тянулась к приёмышу не в силах терпеть её боль и страх.
– Фохас хаш**! – зашипел низкорослый динолин.
Ящер ослабил хватку, отнял клинок от трепещущей на шее жилы. Мелина упала перед дочкой на колени и сгребла её в объятия. Она жала Алиет к груди, вдыхала запах её всклокоченных волос чтобы запомнить, если сегодня ночью они расстанутся на век.
– Ма, не пойду, не пойду без тебя, боязно!
Динолин подошел ближе, повыше поднял яркую свечу, озарил заплаканное лицо эльфийки, пленённого, но по-прежнему сурового Лоэна и жавшийся к родному сердцу комочек. Динолин склонился. Ядовитый красный свет осветил его – из-под костюма из сухой травы и листьев в лицо Мелины заглядывали раскосые почти человечьи глаз, если не учитывать отсутствие ресниц на чёрных веках.
– Девочка тебя не жжёт?
– Не жжёт, конечно. Я с рождения ей матерью стала, молоком грудным кормила, колыбельные пела, ни на день не расставались. Как можно жечь родимую?
Динолин со свечой бегло заговорил на родном языке, обращаясь к товарищам. Те наконец отпустили Лоэна, стали развязывать лошадей. Эльф ворчал, что и без их никчёмной помощи справится, хотя совершенно не справлялся. Жеребцы, почуяв твёрдую почву под ногами, рвались прочь, дико ржали и свирепо лязгали зубами. Один конь и вовсе захромал. Под проклятия и запугивание ящеров эльфийскими гусями динолины жгли одну бурную свечу за другой, чем ещё больше беспокоили зверей и злили эльфа. Посреди суматохи Мелина баюкала всхлипывающую Алиет у сердца, а низкорослый динолин не сводил с них глаз, будто опасался упустить диковинку.
– Сседлай кхоней, я провожу тхебя, – зашипел стражник.
– Сыщу дорогу. Не мешай.
– Я провожу тхебя до Тыссячелетнего лесса, чтобы ты не вернулсся.
– Он с нами, – встревожилась Мелина. Пусть Лоэн был стражником никудышним, но всяко лучше идти невесть куда к невесть кому в компании знакомого, чем с незнакомцами, что ещё недавно грозились перерезать горло.
– Нет, в Пратисию пойдёшь только ты с детёныш, – ответил низкорослый.
– Прошу! Лоэн наш друг и защитник. Он обещался проводить нас.