Гридан не мог не обратить внимание на почерневший и кровоточащий кусок плоти.
— Тебе бы к лекарю, — посоветовал он.
— Это конечно.
Тунгалаг поднесла к лицу ладонь и надавила на край чёрной корки. Из-под неё выделилась мутная кровянистая сукровица. Гридан сморщился от этого зрелища. Годы войны так и не лишили его чувства отвращения к искалеченной плоти.
— Только с рабами у стен помолюсь, чтобы армию уберечь, чтобы ваша слава не пряталась от вас за дальними далями, а пришла к вам уже в этом году.
— Считаешь, что уничтожение Древа Грёз не принесло мне славы? — Гридан в упор посмотрел на фанатичку.
— Слава течёт, как ручей. Сегодня буйно и звонко, а завтра лишь едва сочится, — и не думала стушеваться она, — Всего одна молитва. Вашего покоя мы не потревожим.
— К чему тебе это? Молитвы, песнопения? Рабы и так ходят за тобой как цыплята за курицей.
— Я же фанатичка, — широко улыбаясь меленьким ртом, Тунгалаг задорно передёрнула плечами, будто в подтверждение прилипшему прозвищу.
«Ей осталось не более полугода, — заскрежетал голос в голове Гридана, — Вольгот исполнит обет, пусть хоть день поменяется с ночью».
— Ступай, — ответил он, — Но чтоб я вас не слышал.
Тунгалаг вскочила из-за стола и низко поклонилась королю. При выходе из шатра ухватила за кожаный браслет Вещь и утащила её наружу. Гридан следил за происходящим с нескрываемым удивлением. «Видать вчерашний день нарушил её разум. Это к лучшему. Будет легче убедить подданых в справедливости казни».
Скоро король выкинул из головы странное происшествие и вновь погрузился в чтение истории лесных земель. Теперь он очень жалел, что не пошёл сперва в горный край. Там его добычей могли стать не только ящеролюды, но и бесценная библиотека, хранящая знания, недоступные людям уже много сотен лет.
Когда Гридан совсем забыл о встрече с фанатичкой, её фигура вновь обозначилась в просвете полога. Теперь она стояла далеко от королевского шатра к нему спиной. Рядом с Тунгалаг плечом к плечу полукругом выстроились рабы. Эта серо-коричневая масса с голубым пятном в центре замерла в предвкушении молитвенного экстаза.
— Единый, взываем! — крик Тунгалаг разрезал суматоху лагеря. Он громом прокатился по ярморочной поляне и врезался в белые стены. Стаи птиц взметнулись в серое небо.
— Единый, взываем! — хором отозвались рабы.
— Духами верными!
— Духами верными!
— Стены обрушим мы!
Земля завибрировала в такт словам.
— Верою, силами!
— Верою, силами!
— Стены обрушим мы!
Нилен содрогнулся. Остроухие головы, много часов неподвижно стоявшие на постах, замельтешили между белыми зубцами. Посыпался один, другой залп стрел, но ни одна не достигла цели. Невольничья армия маршем двинулась на встречу врагу, будто в снисхождении и бессилию эльфов.
— Духами равные! Стену обрушим мы! Единому верные! Стену обрушим мы!
Темп громогласной молитвы нарастал. Белокаменные стены Нилена гудели в такт. Не выдержав натиска одна из башен, лопнула у основания. Поражённый, Гридан встал из-за стола. Он не верил глазам, но они не лгали. Укрепления у основания стен вибрировали, словно от мчащегося мимо дикого табуна.
— Вольгот! — что есть силы взревел он, — Вольгот!
Служанка, услыхавшая зов короля, вспорхнула, как птичка, и умчалась искать темника.
— Воины голоса! Стену обрушим мы! Верой в Единого! Стены обрушим мы! — гром голосов слился в протяжное гудение.
— Вольгот! — Гридан выбежал из шатра. Дрожь земли волнами прокатывалась по его ногам.
Темник скакал к королю через лагерь во весь опор и подоспел ровно в тот момент, когда голоса рабов резко смолкли. В оглушительной тишине послышался скрежет металла.
Ворота Нилена были открыты.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов