- Отчего бы нам не пойти мимо деревни сразу к деревне лекаря? - предложил Брив, подвязывая торбу с овсом к морде коня.
- Нужно отдохнуть, поесть теплого.
- Мы сейчас тут отдохнём, а теплого на костре сделаем. Ты же хотел скорее добраться.
- Странно это, не должно нам было так скоро добраться. Злые духи нас дурят.
- Может Духи Неба помогают?
- В такую-то темную ночь? Быть того не могёт. Ночь - час смерти.
- Ночь - лишь сестра смерти. И жизни, друг мой. Подай-ка огниво, сейчас огонь разведем. Веселее станет.
- Не жги огня в лесу - приманишь злых духов.
- Если я его не разожгу, то ещё до рассвета приманю смерть.
Эльф стал вытряхивать из скудного узелка всё содержимое. Вскоре под ноги Брива упало огниво. Он поднял кремень, чиркнул по креслу один, другой раз. Сухая трава быстра занялась. Зимнюю тьму отогнало пламя. Брив разглядел хмурое пунцовое не то от мороза, не то от злобы лицо товарища. Эльф нашарил кусок сыра, уложенный с собой его отцом, и откусил добрую четвертину. Брив нанизал на прут ломтики хлеба, поставил кувшин с молоком греться на камни. Почти весь ужин или уже завтрак путники молчали. Кони опасливо пряли ушами и ближе жались к теплу.
- Спать охота, - буркнул под нос эльф.
- Отоспимся, как привезём в Мегену лекаря.
Эльф кивнул и стал собирать разбросанные пожитки. Брив затушили снегом костёр. Двинулись в путь.
Серый рассвет слабо осветил курящиеся хаты. Учуяв близость жилья, уставшие скакуны прибавили шагу. В угрюмое молчание нарушалось только стуком зубов.
В Мегене редко держали собак для охраны. Здесь же из каждого двора на незнакомцев смотрели чёрные глаза. Даже сторожевые псы не стали лаять в такой мороз. На протоптанных среди снега извилистым тропинкам не встретилось ни одной живой души. Зимой эльфы кормили скотину ещё в ночи и снова укладывались спать чуть не до полудня. Хата лекаря стояла в самом центре деревни. Добротно сбитая, с большим хлевом и широким двором. Брив спрыгнул с седла, эльф последовал за ним.
- Я буду говорить, - процедил сквозь дробь зубов длинноухий. И трижды постучал в клёпаную железом дверь. В хате тишина. Дыхание коней, завывание ветра. Эльф постучал снова. Опять ничего.
Холодный ужас подкрался к Бриву сзади и дыхнул ему в шею. Кожа от затылка до середины спины пошла мурашками. Неужели дом лекаря пуст? Весь путь проделан зря? Брив вложил в кулак мощь кузнецкой руки и трижды саданул по двери так, что с крыши посыпался снег.
Внутри послышалась суета. Лидер выдохнул с облегчением. Скоро дверь распахнулась, обдав путником теплом. На пороге кутался в кожух старик с длинными растрёпанными волосами цвета молока.
- Кого принесло в такой час? - проскрипел он.
- Лекарь, мы из Мегены. У младшего брата жар, который день без устали кричит.
- Вот нелёгкая...Уже пятый с начала жатвы. Проходите в дом, мне нужно собраться в дорогу. Хозяйка, накрой на стол. Сын, накорми коней.
- Ребёнка ещё и именем не нарекли, - рассказывал, снимая верхнюю одежду эльф. Брив не стал снимать шапки. Уж лучше прослыть невежей, чем насмерть перепугать эльфов человеческими ушами. Благо, другие различия стёрло Падение.
- Знаю, соседские лекари рассказывают, что в их деревнях началось такое ещё по весне. Невиданное прежде дело - эльфийские дети мрут.
Раскрасневшееся с дороги лицо Милановича побледнело. Одно дело самому предполагать страшное, а другое - найти подтверждение у лекаря. Хозяйка дома, видно дочь лекаря, кинула неодобрительный взгляд на батюшку, мол нечего гостей пугать, и повела гостей за стол. В печи с ночи тушились в горшочках овощи и вываривалась в бульоне свиная нога. Горячая и жирная еда растекалась по внутренностям благодатным теплом и тянули в теплую постель. Но лекарь собрался с прытью, не свойственной его возрасту. Расчесал волнистые длинные, видимо, ещё два года назад сводившие сума всех местных девушек, волосы, влез в пару тёплых штанов, укутался пуховым платком, прихватил чемоданчик и собранный дочерью узелок.
Солнце только взошло, троица уже выдвинулась в путь. Тучи уплыли на север, оголив ослепительно чистое небо. Свежий снег слепил глаза, мороз снова кусал за щёки. Но по свету было идти куда легче. В Мегену вернулись к полуночи.