- Какой гончарский сын, доченька? Замуж по любви выходят, а не ради азбуки.
- Может я его и люблю.
- Уж матери-то не бреши. Где Брив с Аэликом, а где этот...Глиняный мышонок.
- Его зовут Нэм.
- И слышать не хочу! Даже имя, будто глина озем шлёпнулась. И вообще, ни один добрый эльф свадьбы весной не играет.
- А ты сейчас добро дай, да езжай с Алиет, а по осени меня батюшка замуж выдаст.
- Ох, он-то выдаст.
Из-за перегородки слышалось неровное сипение. В последнее время отец семейства просыпался поклевать ряженки, да горшок испачкать. Только милостью Духов доживёт он до жатвы. И ляжет на голову красавицы позор - замуж сиротою выходить. Такую ни один приличный эльф в жёны не возьмёт. Только этот с водянистыми глазами да вечно грязными руками. В прежние времена на свадьбах прапрабабки плясали, а Лиланка будет одна, как былинка. Не праздник, а наказание. Ни одна мать такого горя дочери не пожелает. Но как быть? С собой везти и оставлять мужа одного в холодной хате помирать? И вернётся старшенький, а в кровати отец мёртвый. Сердце не выдержит. Ляжет он рядом и уснёт вечным сном. Или кровинушку свою ненаглядную незнамо кому дать увезти неведомо куда? Как после этого Бриву в глаза смотреть?
Мелина замотала головой, будто пыталась вытряхнуть страшные мысли. Но они цеплялись крючками беспокойства, карабкались назад в голову и вгрызались в нутро.
- Горько, - заключил кузнец, - Решай до утра, хозяйка. Приду до рассвета. Сразу поскачем. Сопли размазывать некогда буде.
Эльфийка слабо кивнула. Алиет спрыгнула с лавки и потянулась утешать мать. Лоэн сухо поблагодарил за обед и вышел вон. Лиланка в одиночку убрала со стола. Недолго думая, стала стряпать в путь. Поставила на огонь яйца да картошку, замесила тесто на лепёшки, достала из подпола сыр посвежее, выбрала крынки ряженки побольше. Ребёнку быстро наскучило ворковать над безответной матерью и она поскакала рассказывать сказки самому благодарному слушателю - спящему Милану.
Эльфийки не спали всю ночь. То плакали друг у дружки на плече, то бойко шептались. За окном тоскливо завывал ветер, гоняя неповоротливые облака по безлунному небу. В самое тёмное время ночи проснулся отец семейства. Хрипло позвал жену. Она тихо подошла к кровати, склонилась над ним.
- Голубка моя, ты к Пратисии в гости собираешься? - едва ворочал Милан языком.
- Что ты? Дома я, спи спокойно.
- Ты тёплых платков возьми. Там лес не растёт. Ветер сильный.
- Приснилось тебе. Отдыхай, не думай ни о чём.
- Мне тоже в гости пора. Там уже Ита.
Милан прикрыл веки. Сиплое дыхание шелестело в его горле.
Мелина обернулась на дочь, привалившуюся к перегородке. Тревога повисла в воздухе. Неужели разум Милана повредила старость? Вернётся ли он, когда Древо окрепнет? Или эльф уже настолько приблизился к Духам, что подслушивает их разговоры?
Раздался тихо стук в окно. Эльфийки подскочили на месте. У Мелины на миг пронеслась мысль, что Дух Древа пришёл проводить Милана в Небесные Сады. Но это оказался всего лишь Лоэн. Он приехал ещё до рассвета, как о обещал. К нему вышла укутанная до самых глаз Мелина за руку с Алиет. Лиланка следом тащила чуть не сундук, набитый снедью да одеждой на разные случаи жизни. Кузнец лишь головой покачал. Выудил из вороха самое необходимое, ворча, что барахла набрали, а о важном не подумали.
- Сани надо. Всех с собой возьмём. А за хозяйством соседи приглядят, - заявила Мелина.
- Сани да весной по лесам? - мохнатая бровь кузнеца уползла под кожаную шапку.
- Значит не сани. Телегу.
Лоэн буркнул что-то под нос, но телегу притащить обещал. Мелина поспешила в хату собрать в дальнюю дорогу мужа.
- Милан! Милан! Просыпайся, мы в гости к Пратисии едем.
Родной дом будто притих, осознав, что скоро останется совсем один. Хозяйка погладила побелённую стену, и пообещала скоро вернуться.
- Соскучиться не успеешь, господарынька.
Но хата отзывалась только оглушающей тишиной. Дыхание. Не слышно свиста старческого дыхания, что наполнял пространство последние месяцы.
- Милан!
Эльфийка кинулась к остывшей супружеской постели, где от мужа осталось лишь опустевшее тело.