— Папа интересуется — у них не хотите выступить? Зелёный театр, народа побольше входит, не бесплатно же. — Почему и нет — но только не в три песни уложиться. Давай, я приеду и подумаем. У меня то только мои девочки и всё, а ансамбль, аппаратура? — там тоже свой директор есть, между прочим. — Я думаю, что они договорятся, было бы желание…. — Это точно, главное, желание, смотрю на неё и подмигиваю. Не глупая девочка и симпатичная, но ты здесь, а я мыслями уже далеко.
На место прибыли уже к десяти двадцати, попали в небольшую пробку на въезде, но вот и Оно, судя по вывеске. Звонок то был, а что на месте? — Добрый день, мне бы Гозмана увидеть, не подскажете? — Третий кабинет. Как ваша фамилия? Тётя смотри в список — Есть Фомин, проходите. Девушка с вами? — Да. — Тогда запишем, назовитесь. О, как тут строго, но терпеливо ждём и иду дальше. — Здравствуйте, я Фомин. Из Геленджика. — А, вспомнил, проходите, присаживайтесь.
Внимательно смотрит на подругу — Ээээ, простите, а ваша фамилия не Коваленко? Точно, я угадал, ваш папа директором, а вы там рядом были, мы в начале июля отдыхали. Привет ему. Итак, слушаю вас, эээ, Михаил Егорович. — Разрешите передать привет из Геленджика, выставляю «Арарат» на стол. — Ооо, хороший привет, убирает в тумбочку. — Ну что — приступим? Да с радостью, выкладываю папку, записи, а он внимательно их разглядывает и задаёт вполне грамотные вопросы. — Вижу, что песни разноплановые, так?
— Писал не в один день и даже не один месяц, ну и для разных исполнителей, лично вот эти будет Стас Намин исполнять. А у Розы Нахимовны звучат другие, поставить? Вынимаю магнитофон, втыкаю кассету и мы слушаем. Десять минут пролетели быстро, стоп, и смотрю на него. — Оригинально. И модно, сейчас же на Западе везде звучит диско. — Яков Семёнович, а чем СССР хуже? Если мы выпустим свой и качественный продукт, так сказать, может, меньше будут восторгаться Ими? — Интересно рассуждаете, Михаил. И правильно, поднимает палец. — А то у нас некоторые про родное то искусство совсем забыли, не будем уточнять, кто.
Хорошо, всё это сегодня же оформим. Подвигает журнал — Распишитесь против каждой, что вы нам сдали документы, и с этой минуты вы уже официально в авторских правах. Само оформление уже скучнее, всё подшивается, регистрируется, сдаётся в хранилище, зачем вас задерживать? Регина, рад вас видеть, надеюсь и на следующий год побывать в санатории, нам с женой очень понравилось. И от неё передайте привет Розе Нахимовне.
Ааа, понятно, откуда цепочка тянется, правду говорят, что тут кум на куме и все друг друга знают. — Я так понимаю, что вы ещё приедете, Михаил? — Да, и очень скоро, надо привести в порядок все вот такие дела. — Точно! Но телефон у вас есть — звоните и встретимся, кинул взгляд на тумбочку и мы улыбаемся. Выходим к машине — Уже? А то думал, там на полдня, не меньше. И куда сейчас? — Наум, прокатимся по центру, я ему город покажу, а потом домой, хорошо? — Как скажете, трогаемся и не спеша катим дальше.
Домой вернулись к четырём, высаживаем Регину у дома, поцелуйчик и обещание обязательно встретиться в более интимной обстановке, чем салон «Волги». — Домой? Давай, ещё дел выше крыши. — Миша, когда в Туапсе? — Хочешь с Кобзоном познакомиться? Послезавтра двинем, ещё точно созвонюсь и скажу. Сложно ехать? — Нууу, круг придётся дать, по берегу дороги нет. Два часа примерно, если пробок не будет. — А бывают? — Часто, дорога узкая, если кто столкнулся, торчишь и ждёшь.
Всё, прощаемся и я иду домой, и жрать хочется и дела есть, в общем, хрен тут расслабишься. Пока никому не звоню, чтобы поесть дали спокойно, пиликает радио, я жую отбивную и даже писятничек коньячка накапал в честь первой регистрации. Дззз, ну вот и отдохнули — Алло. Милый, это мы, как съездил? — Замечательно, всё сделал, а сейчас сижу и пытаюсь покушать. — Это ты мне вежливо намекаешь, что мешаю? — Да как ты могла так подумать.
Сами чем заняты? — На репетицию собираемся, там новая певица пришла. — Старайтесь девочки, это не бесплатно, поделитесь опытом. — Мы так и поняли. Что на завтра? — Утром ко мне, в девять тридцать жду, будем песни записывать. Хихикает — Слушаюсь, командир, чмок в трубку и отключается.