Я подошла к окну и принялась жадно рассматривать корабль пришельцев. Невероятное, конечно, зрелище – эдакая махина! Тарелка медленно вращалась, ярко освещенная по окружности собственными источниками. Даже самые старые из найденных блюдечек продолжают светиться. Торс-энергия, космос щедр к своим детям.
– Тоже бедолага? – спросил я. – А вдруг там кто-то есть!
– Нет там никого, – сказал Кир. – Я уже видел такие штуки. И даже бывал внутри.
– Сколько у тебя профессий! Ты и ученый, и импресарио, и черный археолог.
– Скажешь тоже… археолог. Так, пришлось однажды войти в тарелку, считай, по необходимости. Это было на астероиде-маяке. Одна из первых тарелочек, найденных в космосе. Ничего особого там нет. Внутри пусто. Обычный торс-двигатель, правда, никому ни разу не удалось их на тарелках запустить. Ученые так и бросили эту груду металлолома на маяке. Короче, – Демидов вздохнул, – нам нет смысла тут задерживаться. Сейчас перезапущу «зеркало»…
– Постой, – сказала я. – Те тарелки, которые находили… это случалось в районах, где было поле?
– Конечно, – Кир фыркнул, – иначе как бы до них добрались?
– И они все светились?
– Большинство. Торс-поля практически неистощимы… Торс-поля, – повторил Кир, глядя в иллюминатор.
… Корабль нас впустил. Шлюз приветливо распахнулся, я позавидовала решимости Демидова, храбро шагнувшего внутрь, хотя сама полтора часа умоляла его взять меня с собой. Гравитационное поле работало, датчики на Микки показали отсутствие патогенной микрофлоры, опасных газов и прочей дребедени, способной навредить человеческому организму. Кир почти сразу снял шлем и махнул рукой. Он был опытным исследователем НЛО, а вот у меня коленки дрожали. Уходя, Чужие забыли выключить свет, это было очень мило с их стороны. «Каюты», уютные такие помещения, абсолютно пустые внутри, тоже оставались открытыми – заселяйся, завози мебель.
– А кухни у них были? – спросила я.
Взгляд у Кира был очень красноречивым.
– А что? – обиженно пробормотала я под нос. – Кто ж без хорошего меню в космос отправляется?
По-моему, есть на свете только одна вещь, способная объединить разные цивилизации – любовь к вкусному. Во время долгих перелетов в космосе еда становится центром интереса. На «Монмартре» нас поддерживала только мысль о том, что будет в этот день на завтрак, обед и ужин. Мне, правда, корм был не в коня.
Кир шел уверенно, я же в этих пустых, похожих друг на друга коридорах, потерялась бы сразу. Я и потерялась, заглядевшись на странный узор на стене возле одной из стандартных кают. Хорошо, что Микки остался со мной и вывел меня на голос Демидова. Мостик на «Голландце» (про себя я окрестила его именно так, для остроты момента) был огромен и пуст. Кир тут же подошел к пульту. Панель-уловитель послушно выросла за его спиной. На этом дружба с системой корабля закончилась, так толком и не начавшись – двигатель по приказу Демидова запускаться не захотел.
– Скорее всего, тут все работает на остаточных запасах энергии. Большая такая батарейка, должно быть, – проронил Кирилл.
– Но попытаться же стоило, – виновато обронила я.
Кир кивнул, выйдя из-за панели. Мы обошли мостик по окружности. Можно было подумать, что мы на обычном земном круизном лайнере, в рубке, куда иногда за деньги пускают богатых туристов.
– Зачем я потащил тебя с собой, Сэм? – тихо произнес Кир, стоя у панорамного иллюминатора. – Нужно отправить тебя домой сразу после Нью-Маркет.
Я покосилась в его сторону и провела рукой по пульту.
– Хватит говорить так, будто ты в чем-то виноват, – пробурчала я.
– Я виноват. Я увлекся, – тихо сказал Кир.
– Чем? – фыркнула я.
– Кем, – Демидов усмехнулся уголком рта. – Тобой, Сэм. Нашим общением. Твоей искренностью. У меня никогда не было таких друзей. Прости, что заставлял тебя делать все эти вещи, терпеть эту глупую игру.
– Зато я познакомился с самым странных циклоном на свете, повидал корабль Чужих…
– Ты понимаешь, о чем я, Сэм, – твердо сказал Кир. – Есть столько людей, которым ты мог бы подарить свою любовь, а я эгоистично пытался присвоить ее себе.
– И присвоил, – тихо сказала я. – Но никто же не против.
– Никто, – сказал Демидов, поворачиваясь ко лицом, – особенно я. Я эгоист. Мне нужно все и полностью.
Кровь бросилась мне в лицо, сердце жарко забилось. Пульт корабля Чужих ожил, всего на несколько мгновений – вспыхнул, заиграл яркими гололучами. Я отпрыгнула в сторону, пульт погас. Демидов уже был возле меня, удивленно бегая взглядом по гладким сенсорам.