ит отчёт. Однако, это оказалось не так просто. Материалы, поступившие от подразделений, больше похожие на отписки, требовали уточнений, проверки. Валерию Борисовичу постоянно приходилось звонить их составителям, которые считали, что указание директора полностью выполнили. Таким образом, в случае срыва срока представления отчёта, единственным виновником оказался бы он! Чтоб этого не случилось, с утра до позднего вечера ему приходилось сидеть на работе. И даже радостное событие – забрать жену с ребёнком из роддома – пришлось провести в спешке. Но дома все, включая жену, входили в положение Валерия Борисовича. «Работе не должно ничего мешать» – поддерживал его отец. В один из дней, когда Валерий Борисович проверял отпечатанные страницы отчёта, к нему зашел начальник отдела кадров, он же замдиректора по режиму Фёдор Ефимович Шулейкин, попросту Ефимыч, как звали его за глаза. При такой должности, Ефимыч держался строго, был скуп на слова, редко улыбался, тем более удивительным показалось Валерию Борисовичу весёлое, даже участливое выражение его лица. «Как дела? Приходится отдуваться за других? Понимаешь, эти профессора, шибко учённые, просто не думают о своих подчинённых, указания выполняются и достаточно» – сказал он сочувственно, помолчав добавил – «А Льву Гавриловичу пять лет дали». Валерий Борисович опешил: «Пять лет тюрьмы!». Как уверенно разбирающийся в вопросах секретности, Ефимыч отреагировал по-своему: «Это еще мало – потерять совершенно секретный, особой важности документ! За такое и 10 было бы справедливо, но я думаю, не потерял он его а продал». «Продал? – Валерий Борисович растерянно смотрел на Ефимыча – но я же видел все эти бумаги, когда мы готовили совещание с военными!». Ефимыча не удалось убедить: «Ваш кабинет на втором этаже, вы вместе, двое работали над заданием, вам не пришлось на какое-то время оставить Льва одного?». Валерий Борисович вспомнил, что начальник попросил его сходить в Отдел труда. «Ну вот – удовлетворённо сказал Ефимыч – в этот момент он и выбросил их в окно человеку, с которым договорился, удивляться нечего, сами знаете сейчас всё продается: земля, леса, женщины, продадут и Родину, если предложат хорошие деньги!». Валерий Борисович молча слушал всё это, наконец не выдержал: «Федор Ефимыч! У вас, при всём к вам уважении, получается почти готовый сценарий детективного фильма!». Ефымыч, не много подумав, признался: «Пожалуй я чуточку переборщил, фантазия разыгралась, а вообще, согласитесь, он получил по заслугам». Валерий Борисович рискнул усомниться в этом: «Убеждён, что документ не мог исчезнуть, хотя и искали его в комнате специалисты этого дела, но 5 лет! Неужели не учли, что у него жена инвалид, почти слепая, останется одна, детей у них нет..». Ефымич пожал плечами. «Когда речь идёт о государственных секретах, такие вещи не учитываются» – произнёс он назидательным тоном, покачал головой и ушел. Валерий Борисович, задумавшись, на некоторое время оставил дела, но потом с раздражением вернулся к злосчастному отчёту, который нужно было скорее закончить и представить директору. Без сомнения, он найдёт в нём какие-нибудь неточности и потребует доработки. Хотя винить за это следовало бы недобросовестных руководителей подразделений, приславших «сырые» материалы, но Валерий Борисович ещё раз понял, что за непредставление отчёта в срок отвечать придётся только ему. Поэтому, вместо того, чтоб побыть дома, погулять с детьми, он проводил всё время на работе. Отчёт готовился по двум разделам: военная тематика и разработка аппаратуры гражданского назначения. По первому направлению можно было оформлять материалы только в секретном отделе, закрывающемся с окончанием рабочего дня. После этого Валерий Борисович уходил в свой кабинет и продолжал допоздна ту же работу, но оставляя в соответствующих местах текста пропуск с тем, чтоб заполнить его секретными данными на следующий день. Таким образом ему удалось закончит первый раздел и перейти ко второму. Но для этого пришлось пожертвовать выходными, зато в воскресенье к вечеру рукописный вариант квартального отчёта был готов. Перебирая листы, Валерий Борисович почувствовал не только облегчение, но и некоторую гордость за проделанную работу. В том, что она будет оценена директором положительно он не сомневался. Шел первый час ночи, но за последние дни ему не раз приходилось заканчивать дела и позже. «Что, жена не пускает раньше?» – подшучивали над ним в охране. Он потянулся, стал убирать разбросанные страницы, сложил их в папку, положил в ящик стола, но что-то мешало задвинуть его полностью. Просунув руку за ящик, Валерий Борисович вытащил смятые листы бумаги. Разгладив их он ахнул: это были считавшиеся пропавшими секретные материалы! Первое, что пришло ему в голову – сразу же сообщить об этом директору, несмотря на поздний час. Но он не знал номер домашнего телефона Сергея Васильевича. Второе – как же не смогли найти эти документы, прибывшие с обыском специалисты! Усмехнулся, вспомнив Ефимыча, подумав спрятал в карман пиджака драгоценные странички и поехал домой. Долго не мог заснуть, но утром поднялся ещё раньше, чем обычно. Не разбудив никого, быстро перекусил, вышел из квартиры но, словно что-то вспомнив вернулся обратно. На кухне зажёг газовую конфорку и положил в огонь найденные документы. В долю секунды от них остался пепел. В кухню вошла в ночной рубашке жена. «Пахнет горелым, что это было?» – она показала на конфорку. «Письмо полюбовницы!» – весело ответил Валерий Борисович. «Дал бы мне почитать» – «Нельзя, оно совершенно секретное, особой важности». Он поцеловал жену. Она проводил его до дверей. «Сегодня задерживаться не буду» – Валерий Борисович ещё раз поцеловал жену и не спеша пошел к машине. На душе у него было легко, как никогда.