Самое смешное, что я тоже хочу это знать. Я, сам не зная, зачем, достаю свою родную, только сегодня полученную обратно палочку и подхожу к Арке. Арка шелестит. Арка шепчет на множество голосов. Всё так же, как в прошлый раз. Но теперь я могу кое-что разобрать.
Я их слышу, эти голоса. Рон как-то давно уверял меня, что даже в магическом мире слышать голоса, которые не слышат другие, — это дурной признак. Но как позже выяснилось, это был слишком узкий взгляд на вещи. И на проблему голосов.
Я слышу голоса. Они шепчут, вроде бы, каждый что-то своё, но все их шептания сливаются в один, единый гул. И в этом гуле я могу разобрать слова.
— Мантия, мантия, мантия самой Смерти! Кто наденет мантию Смерти, может пройти сквозь арку и уцелеть. Палочка, палочка, что сделана Смертью! Кто возьмет в руки палочку, сделанную Смертью, может пройти сквозь арку и уцелеть. Камень, что Смерть подобрала на речном берегу! Кто возьмет в руки камень, которого касалась Смерть, может пройти сквозь арку и уцелеть! Кто хозяин Даров, тот может пройти сквозь арку! Кто пройдет сквозь арку, тот вернется другим!
— Каким? Что там, за аркой? — тихо спрашиваю я. Но голоса не отвечают. Они просто заходят на второй круг. Меня так и тянет подойти поближе, вслушаться, чтобы, может быть, различить другие реплики — их там бесчисленное множество! И порой мне кажется, будто я могу разобрать среди них знакомые... вот только чьи?
— Что ты слышишь, Гарри? — спрашивает мистер Уизли. В его кармане что-то тихо звякает.
— Просто голоса, — отвечаю я и отхожу от Арки на пару шагов. Оказывается, я успел подойти уже почти вплотную. — Слов не разобрать.
Мне бы самому еще это сначала обдумать. А потом уже решить, говорить ли кому-то еще.
Он вздыхает.
— Ладно, всё с тобой ясно. Пойдем, покажу тебе еще кое-что.
Всё оставшееся время он водит меня по отделу, заводит то в архив, "полный крайне интересных и поучительных историй, Гарри!", то в маленькую кладовку, на поверку оказывающуюся почти бесконечным складом "инвентаря" и забитую артефактами, то в недоброй памяти зал пророчеств, выглядящий, к слову, почти так же, как два года назад... разве что полок, кажется, стало меньше, но даже в этом я до конца не уверен. В чем я уверен, так это в том, что всё важное, что должно было случиться сегодня, уже случилось. Мы с Аркой встретились. И во мне крепнет уверенность, что однажды — много лет тому вперед — я возьму в руки палочку, накину на плечи мантию, положу в карман камень — и шагну в занавешенный невнятным тряпьем проём. Что случится тогда? Где я окажусь? Выживу ли? Смогу ли вернуться обратно? Не знаю. Знаю только, что так будет. Это мое пророчество, если хотите.
Потом — совсем скоро — раздается мелодичный "треньк", и Артур радостно хлопает в ладоши:
— Ну вот, теперь можно и домой. Так как, согласен скоротать свою неделю работ у нас? Вот и отлично. Держи пропуск, приходи... ну, не знаю... может, послезавтра? Или на той неделе? Как получится, в общем. Соберешься — коснешься пропуска палочкой, назовешь нужную дату, она там проявится. Кстати, когда мы ходили по залу пророчеств, я успел увидеть, что там появилось одно новое. Не хочешь вернуться и посмотреть? Нет? Я так и думал.
...есть жизнь
Наверное, это эпилог. В смысле, для той истории, в которой мы, чокнутая компания сбежавших арестантов, готовились к суду, чтобы как-нибудь таки извернуться и избежать Азкабана (а еще всех спасти, как обычно), — это эпилог. А для всего, что будет дальше, — скорее уж предисловие. В конце концов, я не питаю иллюзий на свой счет. Я уже привык к тому, что вылипнув из одной истории, тут же влипаю в другую. Не знаю, во что я влипну на этот раз, но с нетерпением жду того момента, когда узнаю. Говорю же — привык.
Ночью мне снится Смерть. Она сидит рядом со мной, обстоятельно рассказывает мне про Дары и прочие свои артефакты, но проснувшись, я помню из них только статую, затерянную где-то в Эгейском море, проклятый портрет, мелькавший в Британии всего-то век назад, а сейчас осевший в изолированной темной комнате в одном французском замке на берегу Луары, да еще серьги с изумрудами, лежащими — где бы вы думали — в нашем Отделе Тайн, не в той кладовке с артефактами, конечно, а в отдельной комнатке, в хорошей компании.
А еще Смерть уверяет меня, что я смогу и пройти через Арку, оставшись в живых, и вернуться обратно, но время там течет гораздо медленнее, а значит, уйдя на день-другой, я могу вернуться через месяц или через год. А значит, время надо выбирать мудро, как-то так она выразилась. Откуда бы еще взять той мудрости?.. Где это "там", которое за Аркой, и что "там" находится, она не рассказывает.