Мне так обидно, что я готов зареветь, как в детстве. Я резко сажусь (плевать я хотел на ваши указания, нет у меня никакого сотрясения) и просыпаюсь.
Сердце колотится так, что его, небось, слышно во всем доме. А я вспоминаю, как вечером аппарировал из «Ракушки» сюда, в место, которое за день уже привык называть домом, как рассказал о встрече с Биллом Рону, Гермионе и Джинни, как помог им устроиться в спальнях и лег спать сам. Вот и поспал. Привидится же такое!
Я спускаюсь на кухню завтракать и слышу, как часы бьют восемь. Привык, оказывается, подниматься к этому их тюремному завтраку. Я успеваю сделать себе чаю, когда на кухне появляется патронус, растрепанный хулиганского вида волк, и сообщает голосом Билла Уизли: «Встреча назначена, жду тебя через десять минут на крыльце банка». Я только и успеваю черкнуть записку дрыхнущим ребятам, привести волосы в относительный порядок и привычно уже закутаться в мантию-невидимку — и аппарирую, размышляя, всегда ли у Билла был такой патронус или же это следствие встречи с Фенриром?
...бывают потери
А был ли Гринготтс? В смысле... мы правда его грабили? И улетали отсюда на драконе? А так и не скажешь, стоит себе как новенький, Хогвартсу бы так. Все такая же нерушимая белая громада...
Впрочем, любоваться мне некогда, вон Билл стоит на крыльце, нетерпеливо оглядывается, нервничает, наверно. Подхожу к нему, негромко говорю «я здесь» и вцепляюсь в его мантию на всякий случай. Он проходит через весь главный зал, к неприметной двери за гоблинскими стойками, придерживает дверь для меня, и мы заходим внутрь. За дверью оказывается небольшой душный кабинет, заваленный бумагами стол и единственный гоблин с тяжелым взглядом и очень длинными пальцами.
— Длиннолап, к вам Гарри Поттер, он договаривался о встрече, — говорит Билл, и я поспешно стягиваю мантию: как-то неприлично ходить невидимым, когда тебя уже представили.
— Спасибо, мистер Уизли, я помню о встрече. Вы можете возвращаться к работе. Нам с мистером Поттером предстоит долгий и конфиденциальный разговор.
Что-то мне не по себе. Сейчас он меня тут убьет и закопает. Или съест. За поруганную честь родного банка. И ничего ему за это не будет. Вон как ухмыляется. И чего я как дурак один пошел, а...
— Итак, мистер Поттер, поскольку я Вас знаю, а Вы меня нет, имею удовольствие представиться: Длиннолап, вашими стараниями с недавних пор главный управляющий лондонским отделением банка «Гринготтс».
Я опять чего-то не понял?
— Извините... Вы сказали, моими стараниями?
— Именно. Видите ли, проверочная процедура, сопряженная с изъятием известной вам чаши из семейного сейфа Лестранжей, выявила несовершенство защитной системы банка. А я давно представлял мнение тех, кто считал, что для охраны нужно нечто... поизощреннее дракона.
Он мне не нравится. Он мне совсем не нравится. Но еще больше мне не нравится то, что я опять ничего не понимаю.
— Мистер Длиннолап, я рад, что поспособствовал вашему продвижению по службе, но мне кажется, что я не до конца понял ваши объяснения. Вы сказали, «проверка, сопряженная с изъятием чаши», и я уверен, вы выбрали такую формулировку неспроста. Мне неприятно это говорить, но мы-то полагали случившееся банальным ограблением, за которое я, кстати, пришел извиниться...
— Что Вы, мистер Поттер. Если бы вы действительно собрались ограбить банк, вы бы не вышли отсюда живым, будь у вас хоть дракон, хоть великан, хоть стая дементоров. Вы же наверняка читали: «Если пришел за чужим ты сюда, отсюда тебе не уйти никогда». Поверьте мне, это не просто рекламный стишок. Это древнее заклинание, поддерживаемое самим зданием. Каждый, кто хоть раз его прочитал, не сможет покинуть Гринготтс с чужим имуществом. Он может пробраться в сейф, преодолеть местную защиту и прорваться к выходу, но порог он не переступит.
Вот это новости.
— А зачем же тогда... все это? Защита в сейфах, и дракон, и такой переполох, когда мы уходили с чашей...
— Нам кажется неразумным полагаться на единственное заклятье. И еще более неразумным нам представляется раскрывать кому попало этот секрет. Пусть лучше люди думают, что залог неприступности Гринготтса — это сейфы, драконы или запутанные подземелья, а чтобы люди так думали, грабитель не должен дойти до выхода из банка, верно, мистер Поттер?
Не раскрывают они секрет кому попало. А я, значит, должен быть польщен доверием. Только я почему-то пока не польщен.
— Да, вероятно, Вы правы. Но как же в таком случае мы смогли покинуть банк? Ведь та чаша не принадлежала ни одному из нас.