В последний раз я чувствовал себя таким идиотом на уроке у Снейпа, наверное. Причем на первом курсе. «Что получится, если смешать настойку полыни и корень асфоделя?» — «Чего-чего?..». Я ведь так это планировал, в деталях себе представлял — и ни разу не подумал о том, что надо выбрать какую-то конкретную марку и модель! Мистер Уайт, очевидно правильно расценивает мой обалдевший вид и мое молчание, и извлекает несколько каталогов с такими поясняющими текстами, что сразу видно: для магов сделаны.
Я листаю их в некоторой растерянности — выбор вещей для личного пользования всегда ставил меня в тупик. Пару минут я разглядываю автомобиль, на котором разъезжал какой-то популярный шпион из кино, что смотрел Дадли, и прикидываю, не выпендриться ли мне таким вот образом. Потом решаю, что в автомобиле для шпиона скорее уж должен разъезжать один небезызвестный шпион-слизеринец. Потом думаю, что этот автомобиль ему бы точно не подошел, и вообще, он бы предпочел аппарацию. Потом понимаю, что слишком долго думаю не о том, и возвращаюсь к каталогу. Выбирать что-то все-таки надо.
В итоге я останавливаюсь на Рендж Ровере — он даже без магического расширения пространства кажется довольно просторным, и... и вообще, он просто мне нравится. Смотреть на автомобиль мы отправляемся при помощи портключа втроем: я, мистер Уайт и Билл. Я почему-то даже не сомневался, что Билл умеет водить машину, и Билл в самом деле умеет, так что после того, как мы наконец завершаем сделку, я прошу его доставить автомобиль в специально арендованный по такому случаю гараж неподалеку от входа на Диагон-Аллею и отправляюсь домой.
Вообще-то, я собирался еще как минимум заскочить в Нору, но мне почему-то неспокойно и я решаю вернуться.
На Гриммо почти тихо. Из гостиной доносится равномерный гул голосов — кажется, в основном все собрались там. На кухне темно, только запах говорит о том, что здесь недавно готовили что-то вкусное. В лаборатории идет научная дискуссия: Гермиона говорит что-то на повышенных тонах, слов не разобрать, Джордж смеется. Я уже собираюсь присоединиться к компании в гостиной, когда сверху раздается пронзительный голос Риты:
— Это все ты, я знаю! Это ты что-то сделала тогда со мной! Я бы никогда не осталась здесь по доброй воле, а теперь, из-за тебя, я заперта здесь с бессмертным хулиганом и всей вашей чокнутой компанией!
— Мисс Скитер, все не настолько плохо, — заверяет ее Джинни. — Мы вменяемы, вас не трогаем, писать вам не мешаем. Разве вы не накопили интересного материала на пару десятков статей?
— Да что вы оба заладили: материалы, статьи!.. Что вы в этом понимаете? Вы говорите со мной так, будто я готова душу и жизнь продать за информацию, но я себе дороже любой информации и любой статьи! И я не хочу больше здесь находиться!
— Но вы же дали Непреложный Обет, — устало напоминает Джинни. Они выходят на лестницу, и теперь мне хорошо их видно. — Я не знаю, что можно сделать в такой ситуации.
— Ах, не знаешь?! — вспыхивает Рита. — Ты виновата в том, что я здесь, и теперь ты не знаешь?!
Все происходит неожиданно, буквально за мгновения. Скитер хватает Джинни за руку, та, отпрянув от неожиданности, вырывается, немного теряет равновесие, и тут Рита совершенно по-магловски толкает ее. И Джинни падает с лестницы. Не может такого быть. Так не бывает. Это только в кино молодые девушки вечно падают с лестниц. А Джинни ловец и загонщик, она не может...
Но она летит с лестницы, и у меня есть всего пара мгновений, чтобы не допустить ее падения на ступеньки. Мгновение, чтобы выхватить палочку. Вингардиум Левиоса — очень длинное заклинание, его так долго говорить... времени не хватает. Есть только мгновение на то, чтобы подумать заклинание. Мерлин, как тяжело и медленно дается невербальное... но я успеваю. Я осторожно, очень осторожно опускаю Джинни рядом с собой. И смотрю на Скитер.
Хочу ли я понять ее и войти в положение испуганной пленницы? Нисколько. Хочу ли я наказать ее за то, что она чуть было не сделала с Джинни? О да. Хочу так же сильно, как хотел причинить боль Кэрроу чуть больше месяца назад. Тогда у меня получилось — получится и сейчас.
Пару секунд я будто смотрю на себя со стороны. Рядом со мной стоит притихшая, будто бы окаменевшая Джинни, которую явно нужно успокоить. Поможет ли ей, если я сейчас начну разбрасываться пыточным проклятием? Определенно, нет. И ее состояние сейчас в любом случае важнее моих желаний. Поэтому я стряхиваю с себя наваждение вместе со злостью и говорю почти спокойно: