В деревенском доме всё без изменений: дети, бардак, духота, запах детской мочи, полные верёвки детских вещей над печкой. Наташка и Ванька носились по дому голышом ниже пояса, замученная Татьяна, в домашнем халате, в шерстяных носках и ситцевой белой косынке на голове, готовила обед, изредка прикрикивая на дочку, чтобы не лезли к печке.
- Ой, - присела Таня на табурет от удивления, увидев сестру в дверях, - а мы тебя не ждали. Надо было хоть предупредить, я бы встретила, - обтирала она руки о передник.
- Не хотела я, чтобы ты носилась со мной, как с маленькой, - Ира поставила на пол большую хозяйственную сумку, а из другой вытащила большую коробку, - Наташка, беги сюда!
Пухляшка Наташка, как всегда, чумазая, подбежала к тёте Ире, обхватила её ногу и прижалась щекой к холодному, красивому пальто в клетку. От тёти так приятно пахло!
- Держи! Вот, как обещала, в прошлый раз не привезла, ты уж извини.
Девчушка приняла коробку с пупсом, довольная плюхнулась на пол и начала разбирать подарок. Ванюша прижался к маме: он не помнил тёти и оттого боялся.
Таня гладила белокурого малыша по голове и сокрушалась.
- Ну зачем такие дорогие подарки? А то я не знаю, сколько это стоит! Ира, ты уж прости, у нас не прибрано, я сейчас, - Татьяна словно опомнилась: начала собирать игрушки, вещи на полу, собрала посуду со стола, вынесла на веранду, кинулась заправлять детскую кроватку.
- Да не суетись ты, что я, не понимаю… Дети маленькие, муж всё время на работе. Загнала ты себя, Танька, в кабалу…
- Ты проходи, сейчас обедать будем. Вещи можешь отнести в ту комнату, ты сама всё знаешь, - не обращала внимания на слова сестры Таня.
- Тань, можно я у вас праздники проведу? В городе мне как-то одиноко. Подругами и друзьями я не обзавелась. С коллегами уже отметили, теперь все дома семьями, я не хочу встречать Новый Год с родителями. Снова слушать мамины причитания, как плохо мы живём и к чему наша страна катится, и так далее, - я не выдержу.
- Конечно! Только у нас не как в городе… Сама понимаешь… Но мы весело отмечаем.
Ира достала из сумки большой пакет с мандаринами, конфетами, пряниками. Племяннику вручила плюшевого лисёнка, он не взял, прятался за маминой юбкой.
- А что ёлки у вас нет? – удивилась Ира, заглянув в хозяйскую спальню.
- Ой, какая ёлка?! Дети маленькие, завалят, игрушки перебьют, поранятся. Чуть подрастут, потом ставить будем, - лукавила Таня: нет у них ёлки и не было, не обзавелись пока. Живых елей и сосен в этих краях никогда не было, степи кругом. Кто любил живые деревья, везли из города. – Гирлянды повесим повыше и всё.
- Ясно! А Вовка, что, опять на работе? Ты ещё скажи, что он в Новый Год работать будет?
- На работе. Всё возможно, - отвернулась Татьяна, - мы его в последнее время совсем не видим… Поздно приезжает, рано уезжает…
- Да у вас всегда так было, - попыталась успокоить её Ира, она видела: что-то не так в семье Тани.
- Да, - вздохнула тяжело Татьяна. – Ты лучше расскажи, что ты с Колькой сделала? Вернулся из города - как подменили. Затих. Володя говорит, избегает его. Что ты с ним сделала? Признавайся, - с хитрецой улыбалась Таня.
- Ай, ничего я с ним не делала. Это он мне сделал! Замуж позвал.
Татьяна нисколечко не удивилась, она с любопытством смотрела на сестру, натягивая на Ваньку колготки. Ира уплетала с блюдца абрикосовое варенье с хлебом, поглядывая на Наташу.
- А ты? – не выдержала Таня.
- Что я?
- Отказала? Поэтому он такой?
- Нет. Но и не согласилась. Думаю, - отвечала довольная собой Ира.
- Ох, Ирка, ни себе ни людям! Хороший ведь мужик.
- Я его не держу.
Сёстры весь день болтали. Ира играла с детьми. Пыталась подружиться с Ванькой, но тот всё время пятился от неё и прятался по углам. Вечером, когда хозяйка управилась, а дети улеглись спать, Татьяна достала бутылочку домашнего вина. Поставила на стол простые домашние закуски, гранёные стаканы, и девчата просидели до глубокой ночи, вспоминая детство, школу, одноклассников, детские и взрослые мечты. Таня с интересом слушала рассказы сестры, кто кем стал из её школьных товарищей. Она-то о своих ничего не могла рассказать.
Сёстры уж спать разошлись, а хозяина нет. Если бы не вино, Ира бы вспомнила об этом, поговорила с Таней. Но сейчас она проваливалась в сон на пуховой перине, счастливая, спокойная. Хорошо ей здесь, снова поймала она себя на мысли. Очень хорошо!