Жизнь била ключом у молодых.
Тёплым майским днём, когда в городе распустилась сирень и городские клумбы вспыхнули яркими огнями тюльпанов, гиацинтов, ирисов, а солнце манило горожан на дачи за город, за неделю до дня рождения Ирины, в городском роддоме среди десятков прочих детских криков раздался ещё один. Ирина родила здоровую, чудесную девочку. Новоиспечённая мама позабыла все свои страдания, всё пережитое в родильном отделении, когда впервые увидела своё СЧАСТЬЕ.
глава 11
- Коля, ну сколько можно? Я за день выматываюсь с Лизой, а ты вечерами устраиваешь попойки? - злилась Ирина. Ей осточертели его друзья с работы и приятель Виталька, которому море по колено: ни семьи, ни детей, ни работы нормальной.
Коля до сих пор праздновал рождение дочери; все порядочные знакомые поздравили молодых родителей больше месяца назад, но некоторые не могли остановиться: им лишь бы наливали.
- Лучше бы помог мне с Лизой, видишь, не спит почти! – зудела измученная, не выспавшаяся Ирина. В последнее время она выглядела крайне уставшей, растрёпанной.
- Нет! Ты женщина, дети - это твоя забота, тем более девочка; вот пацан родится, я его быстро научу ходить, потом на велике кататься, потом на мопеде, там и на «Урале», на «МТЗ»[1] своём выучу обязательно! – разливался Николай в мечтах. Он страшно уставал на смене, а тут жена его пилит непонятно за что. Пелёнки он, что ли, должен стирать?
Приезжала тётя Люся из деревни, погостила пару дней, сватов проведала. Больше не могла задержаться: дома хозяйство, муж больной. Ира хоть поспала нормально. Тётя Люся не отходила от капризной малютки ни днём, ни ночью. При ней Николай не выпивал и дружки пропали на несколько дней, однако невестка всё же попыталась пожаловаться на мужа.
- Мам, он совсем не помогает мне с ребёнком! Очень устаю, молока много, а Лизе будто не хватает. Я тут с ума схожу, а он приходит с работы и падает на диван! – возмущалась Ира, ища поддержки.
- Он и не должен тебе помогать, он целый день на работе, - а ну, попробуй на заводе смену отработать?! Потом ночью с дитём покачайся... У тебя всего один ребёнок, мать рядом, на что ты жалуешься? – не спуская с рук внучку, спрашивала тётя Люся.
- Разве он не должен? – начала было Ирина.
- Не должен, в нашей семье всегда так! Ты его не изменишь, а только сломаешь. Не волнуйся, я буду приезжать, только сама понимаешь, нечасто. Работа, хозяйство, Лёня дома. Вот если бы…
- Я так и знала, вы спите и видите, чтобы мы вернулись в село.
- Нет! Если вам здесь хорошо, я только рада! Но когда хорошо, не жалуются. Пока я вижу, что Колька загулял, запил… Или ты думала, я не замечу отёков у него на лице? Взгляд, как у нашего кобеля в жару: безжизненный, равнодушный ко всему. С Лизонькой тебе тяжело, да и жильё у вас не своё…
- Мы думали, вы нам поможете… – намекала Ира на покупку квартиры.
- Конечно, помогу! Колька меня хорошо знает, но только помогать и делать всё за вас - это разные вещи. Я тоже живой человек и жилы из меня тянуть не надо! Митька вон сутками в полях, чтобы в семье достаток был, а вы из долгов не вылезаете. Ладно уж... это ваша жизнь! Живите как хотите!
Тут Ирина узнала, что Николай давно занимает у матери деньги. Брать их просто так у него совесть не позволяла, а вот в долг мог себе позволить.
- Как там Таня? – неожиданно спросила Ира. После рождения дочери Ирина много писала, в письмах рассказывала, как ей трудно здесь одной, мама совсем не помогает, муж всегда на работе или весело проводит время с друзьями. Таня редко отвечала; обычно в письмах очень жалела Ирочку, вспоминала, как ей самой было трудно, особенно с двумя подряд. «Ничего, Ирочка, это всё временно», обычно приписывала Таня в конце. Иру это раздражало.
- Танечка — молодец! Рано вышла на работу, свекровка её Клавка помогает с детьми, а они оба работают, - с каким-то удовольствием рассказывала о них тётя Люся. - Воду в дом завели; хвалилась, что планируют к тётке в Воронеж поехать всей семьёй. Дурная баба Танька! – усмехнулась по-доброму тётя Люся. – Вкалывает, как лошадь, а всё радуется и всё ей на пользу… Меня чем-то в молодости напоминает, только у нас ещё труднее было.
Ирина даже в лице изменилась: она Кольку не может уговорить к брату в Кисловодск съездить, а эти вон собрались своей оравой многодетной в Воронеж. Потом сама себя успокоила, вспомнила наивную сестрицу, поняла, что это лишь очередная её несбыточная мечта.