Глава 12
- Здравствуй, дочка, - выдохнула тётя Люся, войдя в дом Валентины Семёновны, следом показался Геннадий Андреевич с тяжёлыми сумками.
- Здравствуйте, ну что же вы так? Зачем так много? Не стоило надрываться: а то я не помню, сколько до электрички надо идти, зачем же вы? – переживала Ира и выхватила у свекрови тяжёлую сумку.
- Не волнуйся, Ирочка, там меня Колька довёз на тракторе, здесь сват встретил на вокзале, не бросили меня мужики. Ах ты, моя пуговка, ты моя девочка, ангел мой ненаглядный, - залилась трелями тётя Люся, войдя на кухню, увидев внучку на стульчике, перед маленьким столиком, в слюнявчике, измазанную кашей. Бабушка всё позабыла, увидев единственную и любимую девочку.
Малышка напряглась, глянула на маму, скорчила гримасу и разревелась. Ира взяла на руки доченьку.
- Вы извините, она просто вас не помнит, - смущалась Ира.
Тётя Люся бросила проницательный взгляд на широкий халат Ирины. Никогда она не носила таких балахонов, но и он не скрыл уже заметного круглого живота.
- Что же это, Ирочка? – заблестели у неё глаза от слёз. - Неужто мой внук и без отца…
Геннадий Андреевич молча вышел: он понял, женщинам надо поговорить наедине. Хорошо, что жена ещё не пришла с работы.
- Не начинайте хотя бы вы, - отвела взгляд Ирина. Она немного поправилась, ноги стали крепче, стройность и лёгкость куда-то исчезла, глаза грустные, видно не сахар ей у родителей.
Бабушка снова попыталась взять внучку на руки, но Лиза только сильнее прижималась к маме. Тётя Люся больше не настаивала, начала доставать деревенские гостинцы. Одна сумка была полностью заполнена детскими вещичками: платьицами, погремушками; были там и кукла, ботиночки и прочее.
- Откуда всё это? – удивилась Ира, рассматривая дорогие подарки.
- А это я нашу Нинку в магазине замучила, вот она мне и раздобыла. Ты не смотри так, это всё новое, хорошее, куклу я здесь купила на рынке у вокзала.
Лиза потянулась к игрушкам, мама спустила её с рук и пригласила свекровь в другую комнату.
- Вы не волнуйтесь, я потом остальное разберу. Сейчас чайник поставлю, проходите в зал пока, я сейчас, - волновалась Ира.
Какая-то сумятица получилась на кухне: две взрослые женщины не знали, что сказать друг другу.
Бабушка сидела в зале на диване и наблюдала за внучкой, которая, ловко ползая по полу, перебирала новые игрушки; в каждом движении маленькой девочки она пыталась разглядеть что-то от отца дурного, от деда неуклюжего, от мамы-красавицы. Наконец, вошла Ирина и присела рядом.
- Как же вы это? – тихо спросила свекровь у невестки, глядя на внучку. – Ведь неплохо всё было, зачем же вы это? - она просто боялась выговорить слово "развод".
- Не получилось у нас, - ответила Ира.
- Я уже поняла. Этот паразит молчит, слово из него вытянешь! Посмотрите на него - обиженный… Бугай такой, а все его жалеть должны! - злилась мама на сына. - Отходить бы его дрыном, но, боюсь, не поможет. Ты же, Ирочка, - умная девочка, всё у тебя всегда ладилось, жили мы с тобой под одной крышей - бед не знали. Бога благодарила за такую сноху.
А теперь? Ребёнок без отца расти будет? Дети… Как носишь, дочка? Колька знает? Или ты тоже на него обижена? Как дети малые, честное слово! Ты не злись на меня, я ненадолго, вечерней электричкой уеду. Я не уговаривать тебя приехала и не просить, вы взрослые люди, разбирайтесь сами. Только помни: в нашем доме тебе и внучке всегда рады! Ты же не будешь отделять её от родни деревенской? Прятать от папаши беспутного?
- Нет, ну что вы?! Никогда.
- Вот и ладно, - больше тётя Люся не заводила разговоров о родителях, а только о внучке.
Ира не могла остановиться, взахлёб рассказывая, какая доченька умница, сколько у неё зубиков, какие успехи делает, пытается быть самостоятельной, спит ночами крепко, играет, шкодит, везде лезет и всё проверяет.
- Это скоро побежит моя бусинка, - вытерла слёзы тётя Люся, - я так мечтала, чтобы она первые шаги сделала в нашем дворе… не обращай на меня внимание, - опомнилась свекровь.
Они и не заметили, как время пролетело. Валентина Семёновна пришла с работы, настроение у Ирины заметно испортилось, понимала, мама не постесняется и снова начнёт выговаривать всё что думает.