- За ним?! – с грохотом она выронила поднос с шашлыком на пол, руки плетьми повисли вдоль стройной фигуры. Женщины ринулись ей помогать собирать мясо на поднос.
- Николай, - крикнул участковый в комнату, понимая, что по-тихому не получится.
На крик вышли несколько гостей во главе с хозяином дома. Все навеселе громко о чём-то спорили, с улицы зашли остальные гости, они уже видели у двора машины с мигалками. Все столпились в прихожей и на кухне. Николай хотел было обнять за плечи участкового и проводить к столу, но тот отстранился.
- Николай Леонидович, - обратился он сухо и официально, понимая, что по-другому уже нельзя. – Пройдёмте в машину!
- Ты чего, Алёшка? – выкатил на него глаза весёлый Колька.
- Николай Леонидович, вы задержаны по подозрению в хищении и сбыте... Пройдёмте в машину, вас ожидают сотрудники городского управления. Не задерживайте, я на службе.
Все замерли, только из магнитофона радостно напевал Ярослав Евдокимов:
Фантазёр, ты меня называла
Фантазёр, а мы с тобою не пара
Ты умна, ты прекрасна, как фея
Ну, а я, я люблю всё сильнее…
Дети пытались протиснуться между столпившимися взрослыми и выяснить, что же там случилось. Вошли двое в форме, молча проводили Николая из тёплой компании к служебной машине. Ирина еле стояла на ногах, её поддерживали гостьи; бледная, она с ужасом и надеждой смотрела на новых всемогущих компаньонов мужа.
Глава 17
- Мама! Что же делать? – ревела Ирина поздней ночью, когда гости чинно разъехались, причитая и сопереживая новосёлам.
Тётя Люся молчала, огромным желанием её было взять эти новые сковородки, подаренные кем-то из важных гостей, да ударить Ирке по голове, да так, чтобы аж зазвенело. Но уже поздно: что сделано, то сделано. Свекровь сидела за столом, глядя на то, что осталось от праздника…
- Ты спрашивала Гришку и других?
- Спрашивала! – оторвала ладони от зарёванного лица Ирина. - Они только отворачиваются, говорят, завтра выяснят, заедут, скажут. Суки! Сидели, ели, пили за столом, а как только беда, по домам побежали, как тараканы от включённого света… Господи! – взывала она к небесам. - Что же теперь будет? Неужели это правда?
- Правда! Как и то, что ты сидишь в новом доме, когда работы нигде нет, жрать у многих дома нет! - безжизненно отвечала тётя Люся.
- Теперь меня во всём обвинять будете? Это я виновата? Что плохого я хотела для своей семьи? Что же делать, мама? – завывала Ирина.
- Митю ждать. Он мужик, с мужиками проще договориться, он и выяснит. Завтра в город поедем, в милицию, и всё разведаем.
- А дети? А хозяйство? Дом? - ломала локти Ира.
- Не кричи на весь дом, дети и так перепуганы, Лиза еле заснула. А чего переживать? У тебя друзей много, сегодня вон сколько было, - иронично заметила тётя Люся, - попроси помощи, пусть придут, коров подоят, скот накормят, детей в школу отправят… Разве не для этого ты развела этот базар?
- Хватит из меня виноватую делать! Вы тоже, между прочим, не белая и не пушистая. Могли бы и подсказать сыну…
- Подсказать? – страшно посмотрела на Ирину свекровь, - Да кто меня слушал?! Тебе только одно подавай - деньги, деньги, деньги! Тряпки, барахло, дом свой! Ты хоть знаешь, сколько мы с мужем и детьми строили дом, который тебе не угодил?! А тебе всё и сразу подавай, вошла во вкус?! - не могла остановиться тётя Люся, а сама за сердце схватилась. – Где сейчас ваши друзья-барышники, с кем Колька колхозное таскал? Им ничего не будет, не впервой! Другие сядут… Колька сядет!
- Хваатиит! – выла Ира.
Тётя Люся не осталась со снохой в новом доме. Еле доковыляла в потёмках до своего дома через сад. Воздуху не хватает на улице, а в доме вовсе нечем дышать. Слёз нет плакать, всё высохло давным-давно, горит всё в груди, горит! Давит, словно тяжёлый камень на неё взвалили.
На рассвете приехал Митя с женой. Шура пошла к Ирине, они вместе прибрали в доме, управились по хозяйству. Ира молча ходила за этой маленькой и юркой девушкой, повторяя за ней каждое движение. Откуда она знает тут всё, они ведь так редко приезжали.
- Ира, ты прости, по возможности я буду приезжать, помогать, но сейчас не могу. Надо домой. Мальчишек оставили одних: температурят. Митя с матерью, а я побегу.
Шурочка исчезла так же быстро, как и появилась ранним утром. Ира боялась войти в кухню, где сидели деверь со свекровью. Она помчалась к сестре.