Володя объявился. Иногда случайно мог встретить дочку в селе, перекинуться с ней парой слов. Осенью приехал к Татьяне на тракторе и предложил огород перепахать, - добрый весь такой. Таня согласилась: всё равно просить кого-то и платить. Бывший муж вспахал большую площадь, Таня попыталась расплатиться с ним, денег предложила, бутылку. Распухший от пьянства Володька обиделся, денег не принял, а вот бутылку взял.
В поисках своего сожителя, с криками и проклятьями на всю деревню, несмотря на слякоть и холод, примчалась Лена. Старое серое пальтишко поверх простого домашнего платья, шерстяные рейтузы, башмаки – всё было забрызгано грязью. Багровое от ярости и отчаяния лицо показалось Тане даже уродливым.
- Ты специально спаиваешь его! Назло мне всё делаешь, в отместку! Стерва, никак отпустить не можешь.
Таня долго не слушала, пошла собаку с цепи спустить.
- Иди-ка ты, Ленка, домой, пока я собаку на тебя не спустила. Володька твой и без меня хорошо пьёт.
Стыдно стало Елене, все соседи высыпали на улицу - такое зрелище! Разочаровала их Таня, быстро прекратила концерт.
В следующий раз Володя, как побитый пёс, сидел на скамеечке и ждал бывшую жену и дочь с базара. Понимала Таня, что-то хочет от неё бывший муж, но боится спросить.
- Володь, не позорься. Что тебе нужно? Наташка ревёт по углам, пацаны стыдятся тебя, что ты хочешь? – прямо спросила Таня, отправив дочку в дом.
- Тань, ты это… С отцом можешь поговорить? - мялся Володя. Он ужасно выглядел: небритый, руки тряслись, похудел, одежда, давно не стиранная, - ещё та, что она ему покупала, - болталась на нём. – Ленка лютует! Из дома выгоняет, а мне идти некуда.
- Прямо и некуда? – иронично улыбнулась Таня. - На ферме больше не принимают?
- Перестань, ты ведь знаешь, что выкупили её. Новые хозяева, новые правила. А я не пью! Чесслово! – взбодрился Володя. – Меня же с работы попрут, - оправдывался он, как школьник.
- Володь, мне всё равно! Иди сам к отцу и говори, я за тебя словечка не замолвлю, сам наворотил – сам разгребай, а сюда не ходи больше.
- Тань, может, у тебя есть бутылочка? Видит Бог, не для себя прошу, - съёжился он весь, так противно было смотреть на него в этот момент.
- Вот значит, зачем ты пришёл! На бутылку не хватает! Убирайся отсюда! Ещё раз явишься - участкового вызову, - плюнула в лужу Таня и пошла к калитке. Володя кричал ей вслед, что это его дом тоже и он имеет полное право вернуться. Напомнил Тане, что это она виновата во всех его бедах.
Она даже не обернулась.
Наташа не отходила от окна, наблюдая за родителями. Жалко ей папку, нестерпимо жалко, но что она могла сделать? Мальчишкам было всё равно, они забыли о нём, впрочем, и отец о них не вспоминал.
Ванька всё время пропадал у деда, Сашка помогал сестре и матери по дому, неплохо учился. Привыкли к этой жизни, словно лучшей и не было; снова завели второю корову, и полегче стало семье.
****
Новое испытание приготовила судьба для селян. Обращение было по телевизору, на столбах объявления развесили с просьбой помочь беженцам продуктами и вещами, и, по возможности, временно приютить семьи с детьми. В соседнем регионе началась ВОЙНА !
Хлынули потоком беженцы из Чечни, семьями в несколько поколений. Местные власти размещали людей в закрытом детском саду, ездили по дворам, просили принять на время, потому что садик почти не протапливался, а морозы той зимой стояли лютые. Обещали власти помогать продуктовыми пайками.
Таня не раздумывая согласилась. Пусть домик небольшой, место найдётся: дети всё-таки! Вот только не ожидала она, что семья такая большая будет. Мать, отец, четверо детей. Трое пацанов: самому младшему одиннадцать лет, а старшему Артёму - шестнадцать, - и сестрёнка Юлька. Таня сначала испугалась, как же они разместятся все, но всё само собой наладилось. Мальчишки кинулись во двор уголь с улицы заносить, по хозяйству помогали, работой не брезговали, холода не боялись, приходили из школы и сразу во двор: чистили, убирали, чинили, дрова рубили. Татьяне даже немного стыдно было, чужие дети работают у неё во дворе. Родители у них - интеллигентные люди, но очень простые, открытые: мама – педагог, отец – инженер, - во всём помогали хозяйке.
Пережили зиму дружно, вместе, и не так страшно всё было, как вначале показалось и как другие пугали. Борщ вёдрами варили, пышки каждый день пекли десятками, на рынок возить нечего было, всё съедали, но справились.